Притчи «Встреча с Саламандрой»

Предисловие обычно пишется в качестве объяснительной записки: с какой тайной целью автор бросил все свои дела и сел за написание данной книги. По-товарищески объясняю: жизнь надоумила. Сначала снами, похожими на явь, а потом явью, похожей на абсурдный сон.

Подобно многим соотечественникам старшего поколения, из всех дополнительных языков автор свободно владеет лишь эзоповым, что делает её фантазии слишком похожими на правду. Тем не менее просим иметь в виду, что жизнь Весёлого городка, хоть и показана пародийно, — всего лишь фон для живущих в нём фей, гномов и русалок. На земле меняется всё, кроме человеческих характеров и отношений, о чём рассказано кратко, в стиле философской сплетни, громко названной притчами.

Кот Тимофей.

 

 

СО — ДО ВСТРЕЧА С САЛАМАНДРОЙ.

 

С тётушкой Салам я познакомилась случайно, когда блуждала по новостройкам в поисках своего дома. Дома в Весёлом городке отличались только степенью обшарпанности, и с непривычки мне трудно было их различать. Впрочем, один я приметила сразу: его украшало огромное слово « ЛЮБОВЬ». Когда — то впереди было выведено «Петя + Света», но Петя и Света выросли, поженились и стёрлись со стены, а ЛЮБОВЬ осталась. Из любопытства я заглянула в один из подъездов этой стандартной девятиэтажки.

Каскады цветущих растений переливались по лестничным пролётам с этажа на этаж, пряча от посторонних взглядов мусорные бачки. Маленькая старушка с золотыми волосами и чёрными озорными глазами поливала цветы из лейки, в которой никогда не кончалась вода. Это и была тётушка Салам. Когда-то она была доброй волшебницей, но лет семьсот назад вышла на пенсию и с тех пор кудесничала не по заказу, а лишь в своё удовольствие.

С тех пор ноги сами несли меня к дому с удивительной надписью «ЛЮБОВЬ». Со мной норовил увязаться мой давнишний приятель кот Тимофей, ужасный сластёна. Таких волшебных пирожных, как у тётушки Салам, не было даже у правителей Весёлого городка.

В маленькой кухне под пёстрым абажуром тётушка Салам разливала душистый чай, выключала телевизор и телефон, и мы начинали рассказывать друг другу истории, упоительно услышанные или душещипательно пережитые.

 

 

 

БИТВА ЗА ЖИЗНЕННОЕ ПРОСТРАНСТВО.

 

Лучше всего мы учимся на личных ошибках, но из любви к совершенству я решила довести эту учёбу до высшего уровня. Узнав, где дают высшее ошибочное образование, немедленно побежала занимать очередь. Так я оказалась в знаменитой Академии художеств, что на берегу Невы.

В Академии тем временем накалялись страсти. Поскольку места для всех не хватало, а в соседнем Университете было ещё теснее, на общем собрании решили по примеру предков биться за жизненное пространство: кто победит, тот и потеснит соседа.

Воевать в городе было невозможно. Милиция не позволит. Назначили битву за городом, на большом поле возле деревни Петрославянка. Драться решили холодным оружием — шума меньше.

Я ужасно струсила и побежала к знакомым добывать шлем и кольчугу. Меч или арбалет я не искала, потому что всё равно не умела ими пользоваться. Ничего не найдя, побрела вечером в Академию- узнать, как  вооружились остальные.

Смотрю — навстречу плывёт  наша громадная секретарша Нина Матвеевна. Идёт уверенно, как танк, и безмятежно поедает мороженое. Я — бегом к ней, узнать причину такой уверенности.

— Брось ты! — рассмеялась Нина Матвеевна.- Зачем тебе кольчуга? Ты что, наших не знаешь? Выпьем и разбежимся кто куда!

Времена тогда были застольные, наших я знала, а потому битву решила попросту прогулять. На следующий день я узнала, что прогульщиков оказалось слишком много, и сражение пришлось отменить. Собравшиеся решили, что без кворума результаты битвы всё равно не будут зачтены — первая же ревизионная комиссия придерётся. Так и остались тесниться каждый в своём помещении.

Зато обошлось без кровопролития.

_________________________________________________________________________________

 

-Ах, молодость, молодость…- вздохнула тётушка Салам.- Какой смысл биться за четыре стены, когда ей принадлежит весь мир! Только в молодости можно так деятельно бездельничать!

Поощрённая вниманием Саламандры, я вспомнила ещё одну историю из студенческой жизни.

 

 

 

 

СОБОР С НЕЧИСТОЙ СИЛОЙ.

 

После третьего курса мы поехали на практику в маленький прибалтийский городок. Посредине единственной площади стоял старинный готический собор, в котором давно уже разместился музей. Вечером музей запирали и боялись к нему подходить — говорили, что в нём завелась нечистая сила. Оно и понятно: когда соборы используются не по назначению, в них непременно что-нибудь заведётся.

Было начало лета. Директор решил сделать во дворе музея летний кинотеатр, а нас попросил принести из собора ряды деревянных кресел для зрителей.

У входа в музей толпились школьники.

— Вы видите здесь имена злых великанов, живших когда-то на этих землях, — говорила девушка- экскурсовод, указывая на длинные списки, выгравированные по обеим сторонам портала. — Великаны потеряли силу и вымерли, когда их имена припечатали к стенам святого собора. Но с тех пор, как здесь сделали музей, заклятие потеряло силу, и помельчавшие потомки злых великанов разбрелись по всей земле. Внешне они очень похожи на обычных людей, но их выдаёт безумная лживость. Говорят, одному из них удалось вселиться в тело своего пра-пра-прадедушки, и он теперь в обличье великана бродит где -то поблизости.

Это было интересно, но неправдоподобно.

Вечером посетители музея разошлись, и под гулкими сводами собора сгустился цветной витражный полумрак. Мы немного задержались, продолжая выносить деревянные кресла, и теперь вернулись за последней партией.

В сумерках запылённые статуи святых , стоявшие на каменных выступах вдоль стен, стряхнули с себя паутину и зашевелились, молча показывая куда-то в сторону.

Ошеломлённые, мы оглянулись. Стоявшая  неподалёку бронзовая фигура Георгия- победоносца, добивающего копьём крылатого змея, с наступлением сумерек исчезла. Вместо неё на постаменте оказался обыкновенный чёрт. Он, гордо приосанясь, размахивал верёвкой, как ковбой, чтобы всех нас скопом заарканить. А змей ожил, замахал крыльями и теперь летал под рифлёными сводами собора.

Все пулей вылетели из собора, только я замешкалась в приделе, закрывая снаружи дверь на засов. Заходящее солнце театрально прощалось с миром, между прочим оранжево освещая помещение придела. Вдруг на меня упала огромная тень: во входную дверь, кряхтя, протискивался великан.

— Тот самый! — вспомнила я слова экскурсовода, с обезьяньей ловкостью взлетая по верёвочной лестнице, свисающей из люка с потолка придела. Пока я безуспешно пыталась открыть люк, великану надоело ждать внизу, и он полез за мной. Леденящие кровь истории о великанах — людоедах вихрем пронеслись у меня в голове, и я судорожно искала пути к спасению.

Тут, по счастью, рука нащупала в кармане нож для заточки карандашей. В последний миг мне удалось разрезать над собой верёвочную лестницу, и мы с грохотом упали на каменные плиты. Великан разбился насмерть, а я упала на него и даже не ушиблась.

Так и не удалось во дворе собора устроить летний кинотеатр: по вечерам люди боялись туда ходить, а днём летнее кино не показывают. Наверное, даже злым духам эта затея показалась сверхъестественной пошлостью. Удалось ли прогнать из собора нечистую силу, и что в нём сейчас, я не знаю. Наша практика  закончилась, да и сам городок уже оказался за границей. Вот только потомки злых великанов не признают границ и чувствуют себя у нас вольготно, как дома.

 

_____________________________________________________________

 

На мои студенческие истории кот Тимофей смотрел свысока. Он был себе на уме, высшим достижением считая своё самостийное самообучение.

«Обр-разование — гость, а дур-рость — хозяйка»- была его любимая кошачья поговорка.

Но тётушка Салам поощрительно улыбнулась и просила продолжать.

 

ФАЛЬШИВАЯ МОНЕТА.

 

Как-то раз мне подсунули фальшивый гривеник. На нём вместо герба было изображено мировое дерево. Монета была в пятнах патины, хотя её, судя по году выпуска, только что сделали. Я удивилась необычной монете и положила её в коробку из-под конфет к другим занятным мелочам.

Через два- три года монета снова попалась мне на глаза, и опять на ней стоял нынешний год. Стала я её тереть. Цифры не стирались, а показывали всё более ранний год выпуска. Увлёкшись этим занятием, я не заметила, как вокруг всё изменилось. Оконная рама стала вдруг зарешеченной. Я её подняла, но за окном оказался ХУ111 век.

Торцевая мостовая из плотно пригнанных чурок приглушала цокот копыт. Кричали мальчишки — разносчики. Около домов по случаю предстоящего праздника укрепляли на столбах смолёные бочонки. Кружевных дам угнетала эта прозаическая жизнь, и они поселились на облаках. Дамы были весьма утончёнными натурами, тем не менее облака под их тяжестью опустились почти до самых крыш.

Все облака оказались заселены. На одном из них парикмахер, порхая в экстазе над красоткой, сооружал грандиозную прическу, изображавшую битву двух кораблей. На другом сплетницы, поглядывая вниз, обсуждали новости. Для них это был превосходный наблюдательный пункт. На третьем облаке квартет исполнял для присутствующих один из последних шлягеров ХУ111 века.

Вдруг одна из напудренных дам отставила вышивание и, спрыгнув со своего облака, ( так вот зачем им были нужны широкие, как парашюты, юбки!) плавно приземлилась на дощатый тротуар. Облако она привязала к каменному столбику рядом с воротами, а сама шмыгнула в калитку.

Пока я смотрела в прошлое, цифры на монете восстановились, и за окном опять оказался двадцатый век.

Пробовала я попасть и в будущее, но мне там совсем не понравилось. Над городом дирижабли держали прозрачную плёнку — защиту от кислотных дождей. Берега под тяжестью домов и асфальта расползлись, а мосты под их напором спружинились, выгнулись дугой и стали пешеходными. Вода в Неве так загустела от всяческих примесей, что её упаковали в бетонные трубы и добывали из неё полезные ископаемые. Пётр 1, ошалев от долгого сидения с протянутой рукой, слез с гранитной глыбы поразмяться. Его медный конь звонко гарцевал по набережной, вызывая зоологический  интерес у прохожих.

Однажды мы пришли весёлой компанией на берег Невы, чтобы прогуляться в прошлое. Долго тёрли монету, пока не исчезли все дома. Деревья стали первобытно — огромными, а Нева — младенчески- узкой, так что её можно было перейти по бревну. По берегам тянулись сплошные леса и болота, ещё не подозревавшие, какое будущее их ждёт.

В поисках клюквы мы решили перебраться на другой берег и пошли по бревну, упавшему через Неву.  Вода была такая чистая и прозрачная, что окуни вымахали величиной с акулу и всё искали, кого бы им съесть…

И тут они увидели нас….

Эти акульи окуни немедленно стали выпрыгивать из воды, чтобы сшибить нас с бревна. Мы заметались, не зная, к какому берегу ближе бежать. В этой суматохе монета выскользнула у меня из рук и упала в Неву. По счастью, вода была такая целебная, ледниковая, что цифры быстро восстановились, и мы навсегда вернулись в своё время.

Так я осталась без волшебной монеты, о чём совсем не жалею. Мало ли в какую историю можно попасть в чужом времени. В своём-то не знаешь, как уцелеть, пока вершится история Весёлого городка.

______________________________________________________________

 

 

 

ВСТУПЛЕНИЕ В НАСТОЯЩУЮ ЖИЗНЬ.

 

Когда институт остался позади, началась беспрерывная жизнь. Если от процесса обучения можно отдохнуть, то от жизни отдохнуть ещё никому не удавалось  Наверное, потому некоторые люди устают от жизни, что живут без отдыха. Даже те, кто отдыхают, всё равно живут. Кое-кто полагает, что от жизни можно отдохнуть, когда она кончится. Но это самое бездоказательное утверждение из всех известных мне гипотез, так как не подтверждено ни одним свидетельским показанием.

В процессе жизни тоже происходят разные забавные истории, хотя накопившаяся усталость делает их восприятие более задумчивым.

_____________________________________________________________

 

— Задумываться всегда полезно,- сказала тётушка Салам. — Думаешь — значит сомневаешься. А в сомнениях всегда что-нибудь найдёшь: если не истину, то понимание её незнания. Всякая истина — как ядрышко в скорлупе из ошибок. Невозможно до неё добраться, ни разу не ошибившись. Право на ошибки — это независимость от догм, это сладкий ветер свободы!

— Ер-рунда!- гордо вмешался кот Тимофей. — Вот я пр-рактически ни разу не ошибался, и всё р-равно внутр-р-ренне свободен. Либо человек ошибается р-регулярно, — многозначительный взгляд в мою сторону, — либо он не ошибается никогда. Если кто-то хоть р-р-раз ошибся, — никакого ему довер-рия!

— С чего это ты взял? — удивилась тётушка Салам. — Господь Бог и тот ошибается, иначе бы не сделал человека таким, каков он есть.  А людям и вовсе свойственно ошибаться, хотя каждый уверен в своей правоте. Это ведь так удобно — объявить абсолютной истиной своё крохотное знание о мире. Так ящерица, живущая в Сахаре, весь мир считает сделанным из песка, а глубоководная рыба не подозревает о существовании земли, — и каждая из них считает своё знание истинным. Маленькое знание оказывается ошибочным, как только его начинают считать абсолютным.

— Так вы подозр-реваете, что я тоже бываю непр-рав? — недовольно спросил кот Тимофей.

— Однобокое знание всегда ошибочно, если посмотреть на него с другой стороны. — задумчиво сказала Саламандра. — Людям нравится уверенность в своей правоте, так им легче жить. Такое впечатление, будто все договариваются, что считать истиной, а что — заблуждением. Причём в каждую эпоху — по-разному. Было например время, когда повсюду верили в существование духов, русалок, саламандр. Теперь говорят, что нас нет, и многие это считают абсолютной истиной. Но что бы вы ни думали, мы продолжаем существовать и тайно вмешиваться в жизнь людей. Нам даже лучше: раньше нами пытались управлять с помощью магии и заставляли действовать в чьих-то  интересах, а теперь мы предоставлены сами себе и делаем, что хотим. Думаю, — то был мудрейший из духов, кто внушил людям идеи материализма. Он освободил нас от власти магов и позволил жить своей жизнью. Впрочем, я отвлеклась.

Свобода — это право иметь своё мнение, даже если оно ошибочно с точки зрения большинства. Вот и получается, что свобода — право на ошибки.

— Значит, в Весёлом городке, где мы живём, все несвободны, — догадалась я. — Ведь у нас не принято иметь своё мнение.

 

————————————————

 

ВЕСЁЛЫЙ ГОРОДОК.

 

— Какое замечательное название! — подумала я и поселилась в Весёлом городке. Тогда я ещё не знала, что в этой унылой дыре все слова приобретают противоположный смысл, чтобы морочить голову простофилям вроде меня. То был очень занудный театр, и все горожане в нём были артистами. Наверное, потому профессионалы — певцы, танцоры, политики — были непревзойдёнными кумирами публики, не сходящими с телевизионных экранов.

В Весёлом городке правили Весельчаки, которые жили своей особой жизнью: сами себя выбирали, назначали себе оклады и отправляли друг друга на пенсию. Горожане никогда не видели своих правителей живьём: до боли знакомые по многочисленным портретам и легендарным биографиям, Весельчаки проезжали по городу в бронированных танках, замаскированных под автомобили. Они спешно укрывались за тройными стенами и рвами, наполненными водкой. Смельчаки, желавшие до них добраться, либо спивались, либо попадали в вытрезвитель. Потому, очевидно, в Весёлом городке был так развит культ пьянства, что желающих добраться до Весельчаков было очень много.

Мы жили на первом этаже, а этажом ниже поселился старый заслуженный Крот. Чувство коллективизма не позволяло ему скучать в одиночестве в своей каморке, и он регулярно приходил ко мне в гости учить меня правильному образу жизни.

Когда-то слава Крота гремела по всему Весёлому городку. Крот работал взрывником. Он взрывал затейливые старинные особняки и церквушки. Эти архитектурные излишества не вписывались в систему прямых линий, навсегда полюбившуюся архитекторам.

Крот гордился своей работой и справедливо считал её самой результативной во всём Весёлом городке. « Ломать — не строить», — была его любимая трудовая поговорка. Но однажды Крот сослепу ( к тому времени он окончательно подорвал зрение) взорвал особнячок, в котором на третьем этаже была его уютная квартирка, и по переселению получил жилплощадь в нашем доме.

Теперь Крот стал пенсионером городского значения. Он любовно прислушивался к бренчанию своих медалей за взрывные услуги и рассказывал о преимуществах весёлой жизни.

— Раньше, до Весельчаков, жили плохо. Кто когда хотел — ел, пил, веселился, — никакого порядка! Всё надо делать вместе, сообща, — объяснял мне Крот. — Но при этом обязательно надо выделять людей, преданных делу Весельчаков. Конечно, никто нас тортами кормить не будет. Но когда все едят кусок чёрного хлеба, а у меня он намазан маслом, испытываешь чувство глубокого удовлетворения. И Крот умилённо вытирал грязным носовым платком место за чёрными очками, где у него когда-то были глаза. Высморкавшись, он восторженно продолжал:

— Не зря наши деды боролись! Какое чувство локтя! Как это вдохновляет на новые свершения! По четвергам — рыба, в остальные дни — овощи, если их удастся достать, — и это в едином порыве со всеми горожанами!

Крот восхищался умением горожан организовывать очереди и считал их врождённым проявлением коллективизма.

— Когда я проходил мимо этой массы людей, я себя чувствовал, как маршал на параде. — вдохновенно вспоминал Крот. — Право покупать продукты без очереди — это особое удовольствие быть первым над равными,- и это несомненное завоевание весёлого образа жизни.

Но иногда Крот позволял себе критиковать Весельчаков. Предварительно он обстукивал всю квартиру — не притаился ли где шпион или какой-нибудь дисидент, и шопотом доверительно критиковал:

— По-моему, рыбный день надо делать не в четверг, а в пятницу. — и значительно умолкал, догадываясь о произведённом впечатлении. Право на критику Весельчаков Крот признавал только за собой.

Генеральные направления своей мыслительной деятельности он черпал в центральной газете «Весёлая полуправда», излюбленной темой которой было восхваление нашего веселья и разоблачение закордонных профессиональных юмористов.

Надо заметить, что Весельчаки ненавидели всяческий профессионализм, поскольку сами были начисто его лишены. Они презирали это скучное занятие — грызть наук гранит. Весельчаки берегли зубы для политической деятельности, а в науках ценили полёт фантазии и выдумку. Особое внимание уделялось при этом науке истории, которую каждые пять лет переписывали заново.

Не мудрено, что в Весёлом городке самыми достоверными новостями считались всевозможные слухи и домыслы. Очень популярна была такая сплетня: если у всех людей в голове извилины, то у Весельчаков мозги в клеточку. Это делает их логику непредсказуемо прямолинейной, когда вертикали путаются с горизонталями, а линии, идущие вниз, принимаются за линии, идущие вверх.

Облик Весёлого городка соответствовал клетчатым вкусам Весельчаков, которые ценили всё стандартное, чёрно- белое, прямоугольное. Решётки на окнах были их  любимой архитектурной деталью, которую горожане сочли к тому же весьма полезной.

Когда сплетня о клетчатых мозгах Весельчаков дощла до верхних бронепоездов власти, «Весёлая полуправда» с характерной прямоугольной логикой напечатала опровержение: « Слух, что при утрате некоторого количества извилин мозг приобретает клетчатую структуру, необоснован, так как Институт Клетчатых Мозгов строго засекречен и утечка информации оттуда полностью исключена».

Несмотря на прямоугольное усердие, клетчатые вкусы прививать было всё сложнее. Подозрительные личности, сохранившие извилины, изучали на кухнях ненашенский Эзопов язык. Они так каверзно объясняли на нём всё происходящее, что вскоре о нём пришлось говорить в прошедшем времени.

 

————————————————

 

— Эзопов язык, допустим, тут не при чём, — насмешливо сказала мне тётушка Салам. — Просто семьи Весельчаков слишком разрослись, им надоело тесниться за крепостными стенами, и они захотели пожить вволю. Пока вы смеялись над их клетчатыми мозгами, они всех вас оставили в дураках. Как бы ты ни был умён, но в игре с шулером готовься к проигрышу. А политика — та же игра.

Впрочем, хватит о политике,- лучше поговорим о чём-нибудь достоверном. К тому же ты давно не рассказывала о своей жизни, — напомнила мне тётушка Салам.

Меня долго упрашивать не пришлось, и я с готовностью вспомнила следующую житейскую историю.

 

РУСАЛ.

 

Неподалёку от меня жил сосед. Это был очень симпатичный сосед, только совершенно не умел говорить, а общался с людьми в письменном виде. Однажды почтальон принёс мне телеграмму:

«Выходи за меня замуж тчк Сосед тчк»

А надо сказать, что мне как-то приснилось, что Бог создал меня монахом. Я подумала, что в такой ситуации невежливо скрывать своё происхождение, и опустила в почтовый ящик записку:

« Не могу. Я монах. Таня.»

Вскоре приходит ещё одна телеграмма:

« А я Русал тчк Сосед тчк»

Я вспомнила, что у древних славян водились русалы — что-то вроде русалок, только мужского рода. Я подумала, что сосед пошутил. Но вообще-то и монах, и  русал — не от мира сего, два сапога — пара. И мы поженились.

А бедняга действительно оказался русалом. Ему трудно было жить на суше и он всё время страдал от жажды. Бессердечные люди прятали от него огненную воду, потому что он, выпив, превращался в какое-нибудь ужасное животное. Только его мать, добрейшая Яга Кащеевна, не боялась его страшных превращений и всё время держала для него водичку.

Когда в дом рвалась свинья, или приползала змея, я не удивлялась, а накрывала на стол ужин, потому что знала, что это вернулся из гостей мой русал. Но однажды он превратился в носорога, и я немного испугалась, потому что носороги отличаются большой свирепостью.

А так как я ужасная трусиха, то решила, что неплохо бы на всякий случай укрыться за толстыми стенами. И сразу же повесила на столбах объявление:

« По договорённости. Меняю дом на малогабаритный замок. Крепостные стены ниже двух метров не предлагать.»

И во-время сменялась. Потому что однажды русал превратился в огнедышащего дракона, и мы с сынишкой едва успели захлопнуть за собой крепостные ворота и подземными переходами пробраться в укреплённую башню. Дракон полетал, полетал вокруг, да так и остался жить в океане — море.

С тех пор прошло много лет. Сынишка вырос и получил паспорт. Всё чаще он стал убегать за крепостные стены и пропадать на берегу. А я терзалась, пытаясь со своей башни разглядеть среди волн его беспомощную, но своенравную фигурку: а вдруг в нём проснётся отцовская русалова жажда?!

 

————————————————

— И как это тебя угораздило из персонального малогабаритного замка переехать в новостройки? — удивилась моей непрактичности  тётушка Салам.

Кот Тимофей сконфуженно заёрзал на стуле. Он не хуже меня знал наш прежний дом и ему неловко было вспоминать о том, как мы его потеряли. Но это были самые сказочно- счастливые годы моей жизни, и я, не глядя на Тимофея, с удовольствием продолжила свой рассказ.

 

ГНОМ, КОТОРЫЙ ЖИЛ ПОД ВИШНЕЙ.

 

Жить за крепостными стенами безопасно, но очень скучно: цветы там не растут, бабочки не порхают. И мы с сыном переехали в деревянный дом на окраине Петербурга.

Дом был замечательный, с резными наличниками. Рядом с домом был большой запущенный сад, а в этом саду под вишней жил самый обыкновенный гном.

Он был не очень плохим гномом, только страдал манией величия. Когда-то гномов было много,- так много, что им стало тесно. Тогда они провозгласили идею равенства по росту, и всех выдающихся своими размерами гномов выгнали за пределы гномовской республики. Всё равно места всем не хватало.

Наш гном убедил оставшихся, что гражданский долг каждого гнома — жить в вечности, пренебрегая мелкими радостями будничной жизни. Он помог всем гномам превратиться в мумии и остался один. Теперь никто не мешал хитрому гному устроить выборы и единогласно избрать себя президентом и парламентом.

Мумии были тихими и послушными. Но с ними было скучно, и поэтому иногда гном вылезал из своего подземелья погреться на солнышке. Здесь, под вишней, я с ним и познакомилась, когда писала в саду этюды.

Я любила рисовать наш старый сад. И всегда в пейзажах рисовала много людей, а рисунки складывала в папку. Но вот удивительно: полежат  рисунки в папке некоторое время, и человечки с них куда-то деваются. Я ничего не могла понять, пока не помог случай.

Однажды я заболела и не пошла на работу. Лежу с температурой, обогреваю собой помещение. Вдруг вижу: к папке с рисунками крадётся мой знакомый гном. Снимает с плеча почтовую сумку и начинает запихивать в папку свежие газеты. Я удивилась ещё больше, а гном уселся и стал ждать, пока мои рисунки пройдут идеологическую обработку.

Вдруг из папки боком, боком посыпались нарисованные человечки, построились в колонны и пошли за гномом в сад.

— Куда вы? — кричу им. — Вы же насквозь бумажные, плоские, трёхмерной жизни не знаете! Вы же сгниёте там под землёй!

— Мы идём работать на ударные стройки подземелий! — хором отвечают мне человечки. — И не мешай нам претворять в жизнь решения Великого Гнома! И вообще мы презираем твою идеалистическую трёхмерность!

Так и ушли. А я с тех пор перестала рисовать людей на своих пейзажах. Всё равно  гном их к себе переманит.

————————————————

— Человек пр-редполагает, что меняет место жительства, а в р-результате меняет судьбу.- глубокомысленно заметил кот Тимофей.- Судьба пр-редначер-ртана землёй, на которой живёшь. Так вещи в доме пр-риобретают характер своего владельца.

Я с удивлением посмотрела на Тимофея.

— Ты хочешь сказать, что мы для земли то же самое, что домашние вещи — для нас?

Но кот на меня иронически фыркнул и важно продолжил:

— Земля кр-рупногабар-ритная, она не мелочится. Ей ведь каждого человека в отдельности не р-разглядеть, она имеет дело с нар-родом. И не два-тр-ри года, а тысячелетия. И если за гр-рехи дедов р-расплачиваются внуки, это ведь для неё не имеет значения. В её масштабах р-расплата пр-риходит мгновенно. Пр-равда, вы её сейчас так наэлектр-ризовали, что р-реакция у неё стала, как у цепного пса. Чуть что не так — мигом р-растер-рзает.

— Что ты говоришь, Тимофей? — испуганно прошептала я. — Ты говоришь о Земле, как о живом существе.

— Допустим, не существо, а кр-р-ристалл. Огр-ромный живой кр-ристалл. А вместо кр-ровеносных сосудов у неё вода.

Я спорить не стала. Коты к земле ближе, им виднее. Чтобы отогнать тревожные мысли о мстительном земном кристалле, я вспомнила следующую историю.

 

ЛУННЫЕ ДЕНЬГИ.

 

Если в доме поселяется кот или кошка, все остальные его обитатели становятся обслуживающим персоналом. Вспомните, кто добывает продукты, часами торчит у плиты и подаёт на стол? А кто, обмахиваясь хвостом, лежит в мягких креслах, лениво прохаживается по жилой площади, из всех занятий признавая только самое аристократическое — охоту?

Остаётся смирить гордыню и признать, что самым главным лицом в нашем доме был Тимофей Кисулевич. Это был степенный кот старинной породы. Он носил бакенбарды и после обеда курил на балконе кальян. У Тимофея был только один недостаток: он вечно бросал свой роскошный стёганый халат куда попало, и поутру мы его находили в самых неожиданных местах. Чаще всего, как ни странно, на крыше.

Тимофей Кисулевич был очень хозяйственный кот и постоянно тащил в дом старинные вещи. Когда я начинала спрашивать, где он достаёт антиквариат, Тимофей отрывался от чтения Гейне и мурлыкал в ответ кошачьи народные сказки. По примеру своей матери Тимофей не любил посвящать нас в тайны личной жизни.

Однако всё тайное рано или поздно становится явным, и кое-что из секретной жизни кота Тимофея мне случайно открылось. Сидела я поздно вечером у окна и слушала Моцарта. Вдруг в лунном свете проплыл чей-то силуэт. Приглядевшись, я увидела, что это наш Тимофей Кисулевич на связке воздушных шаров украдкой поднимается к луне. Здесь была какая-то тайна. Я выключила пластинку, но мне уже было не до сна.

Звёзды, решив, что их никто не видит, поплыли по небу в старинном менуэте. Наконец среди них опять показавлся Тимофей и плавно приземлился во дворе. Нехорошо, конечно. подглядывать, но я не могла удержаться, чтобы не посмотреть, что будет дальше.

Во дворе кота Тимофея уже ждал гном. Здесь и состоялась их странная сделка: за мешок лунных денег Тимофей купил бронзовый канделябр из гномовских запасников. Так вот где Тимофей берёт антиквариат!

Когда Тимофей с канделябром показался на пороге, я его пристыдила: как не совестно ему скупать гномовское национальное достояние и при этом до месяца обдирать луну?!  Разоблачённый Тимофей был невозмутим: он выкупает у гнома то, что было награблено у его родовитых предков. К тому же без лунных денег гному нечем будет расплачиваться со своими бумажными рабочими. А луна не обеднеет: через месяц своим лунным притяжением притянет деньги обратно и будет, как новенькая.

— А как же мои бедные энтузиасты? Они что, останутся без средств к существованию?- растерялась я от кошачьей логики.

Но Тимофей с канделябром гордо прошёл мимо.

— Ничего, к тому времени я ещё мешок денег с луны наскребу.

Неизвестно, сколько бы продолжался этот торг, но подземелья строились так рьяно, что корням деревьев стало некуда расти, и старый сад засох.

И тогда на нашей тихой улице появился бульдозер.

Он сгрёб в саду всю землю вместе с домом и засохшими деревьями, а на этом месте построили огромный 16-этажный дом.

 

С тех пор мы живём в новостройках. Бедный недальновидный кот был так  расстроен гибелью старого сада, что с горя заболел.

Грустная получилась история.

Мне очень жаль и обманутых бумажных человечков, и хозяйственного Тимофея, и всех нас.

Только хитрого гнома не жалко.

_____________________________________________________________

 

— Нер-разумно достоинство измер-рять достоянием. — наконец изрёк кот Тимофей. С потерей достояния собственное достоинство выросло у кота настолько, что из эфемерного чувства превратилось в существенную часть его существа.

О дальнейших своих приключениях кот Тимофей поведал сам, — наверное, чтобы сгладить неприятное впечатление от истории с лунным бизнесом.

 

НОВЫЙ ДОМ КОТА ТИМОФЕЯ.

 

Жить с нами в новостройках кот Тимофей не захотел. На крышу было не попасть, во дворе уполномоченные дворняги отрабатывали на котах контакты с безоружным населением. Тимофею ничего не оставалось, как лежать на горячей батарее и страдать от недостатка душевного тепла. Это не могло продолжаться вечно.

Тимофей продал свой антиквариат, вырученные деньги перевёл в деревенскую валюту — чекушки, мерзавчики, поллитровки и четверти — и уехал строить себе дом. В деревне, где он решил поселиться, цвела черёмуха, пели соловьи, а в соседнем пруду бескорыстные лягушки давали бесплатные концерты.

Под могучими руками местных умельцев застонал строевой лес, чудом уцелевший в тех отдалённых краях, и вскоре на облюбованной Тимофеем горушке вырос особняк невиданной архитектуры. Плотников сменили печники, и над крышей  вознеслась связка разнообразных труб. Из всех видов мебели Тимофей больше всего любил печки, а потому обставил свой дом со вкусом и тепло: в центре комнаты  вокруг основательного стояка теснились русская печка, камин, круглая печка, голландка и буржуйка.

Счастливые дни бегут незаметно: Тимофей топил печи, у слуховых окошек слушал соловьёв, иногда ходил в гости к соседям. Но однажды этой идиллии пришёл конец. В дверь постучали. Бодрая незнакомая старуха попросила у кота попить водички. Пока Тимофей ходил за водой к колодцу, старуха заняла его дом. Вы скажете, так не бывает. Может, где-то и не бывает, а у нас бывает ещё и не такое.

Уходя, новая хозяйка Еремея Кащеевна запирала дверь на свой замок. Стоило Тимофею подойти к дверям, как Еремея Кащеевна поднимала невероятный шум. Она вопила, что хулиган Тимофей хочет её обокрасть, что он почти сломал её дом, что от этого разбойника нет никакого житья бедной беззащитной старушке. Несчастный кот закрывал лапами уши и убегал.

От беспризорной жизни Тимофей отощал, шерсть на нём полезла клочьями, глаза по ночам горели зелёным пламенем. Стуча зубами от холода, он вспоминал тепло русской печки и ему хотелось плакать от обиды. Вернуться в город к горячим батареям Тимофею не позволяла гордость. Так и жил он в беличьем дупле.

Однажды сорока — почтальон принесла Тимофею повестку: деятельная Еремея Кащеевна требовала официально признать Тимофеев дом своим, а для этого в указанный срок кот Тимофей Кисулевич должен был явиться в Сыр- Борский суд. Бездомному Тимофею было всё равно, где мёрзнуть по ночам, и он отправился в Сырой Бор.

 

СЫРОЙ БОР.

 

Все дороги в окрестных лесах и болотах вели в Сырой Бор. Шагая по одной из них,Тимофей вскоре услышал стук топора. На лесной делянке неподалёку от дороги кипела трудовая деятельность. Сидящие на брёвнах лесорубы добросовестно курили, с интересом поглядывая на своего товарища, сидевшего на сосне.

Тот, упакованный в бинты, со строительной каской на голове, рубил ветку, на которой сидел.

— На спор,- говорил один лесоруб.- Через пять минут грохнется.

— Ты что! — отвечал ему другой. — Это же наш передовик! Вот увидишь, загремит в два раза быстрее.

Действительно, ветка под передовиком обломилась, и он с шумом упал на землю. Лесорубы со вздохом встали и пошли спиливать сосну, оставшуюся без ветвей. Своим кошачьим разумом Тимофей понимал, что надо сначала спилить дерево, а потом рубить на нём ветки, и его удивило странное поведение лесорубов.

Охая и потирая ушибы, передовик в непереводимых местных выражениях поведал коту о Сыр- Борской инструкции, согласно которой ветки надо рубить, сидя на них, а потом валить само дерево. Директора уважали сидячую работу и таким образом проявляли заботу о лесорубах. Неблагодарные лесорубы, привыкнув всё делать наполовину, часами сидели на ветвях, боясь упасть, а работа тем временем стояла. Тогда директора издали правила техники безопасности, предписывающие под деревом стелить солому слоем не меньше метра.

Директор, ведающий подстилкой соломы, был молод, деятелен и перспективен. Он держал известный всему директорству нелегальный конный завод, на который уходили всё сено и солома. Поэтому лесорубы, ценя сохранность своих костей, курили, не щадя лёгких.

— Всё, баста! Перехожу на общественную работу! — с привычным энтузиазмом  воскликнул передовик. — Пусть другие вкалывают, а с меня хватит!

Несмотря на обилие перекуров, Сырой Бор неудержимо лысел. От прежнего густого бора остались редкие замшелые сосенки, за которыми прятались затравленные лесные обитатели. За соснами виднелись убогие строения в окружении почерневших кривых сараев.

Тимофей органически не переносил сырости и запрыгал по кочкам туда — в надежде выбраться на сухое место. Строения образовали улицу с гордым названием «Проспект Основоположников». Проспект был широким и прямым, но пройти по нему можно было только зигзагами, так как путника повсюду  подстерегали выбоины и ухабы.

Героически преодолев их и едва не застряв в глубокой луже на «Площади Победы над местным населением», Тимофей очутился перед огромным забором. За ним стеной стоял ухоженный заповедный лес. Там жили бедные бескорыстные директора. Они  не имели даже своей норы, поэтому им приходилось ютиться в огромных беломраморных особняках, принадлежавших коллективно всему директорству.

На заборе рядом с контрольно — пропускным пунктом висела навечно отлитая в бронзе доска с надписью: «ДУРБОР». Охранявший забор и бронзу упитанный бульдог так рявкнул на Тимофея, что тот пулей взлетел на ближайшую сосну.

Местный дятел, давно наблюдавший за ним, немедленно подпорхнул к нему для разговора. Дятлу не терпелось вызвать Тимофея на откровенность, поэтому он доверительно поведал коту, что полное название ДУРБОРа — Директорство Универсальных Работников Боровой Организации Работодателей.

Директора были Универсальными, так как с одинаковым успехом разваливали любое дело, за которое брались. Работниками они назывались потому, что в Сыром Бору, судя по зарплате, работали только они. Их подчинённые, опять же судя по зарплате, были законченными бездельниками, о чём директора им постоянно напоминали.

Директора не зря ели пирожные: сейфы и запасники ломились от бумажных проектов и инструкций, глубокий смысл которых не могли постичь Сыр-Борские обитатели.

— Это точно! — с готовностью подтвердил Тимофей и рассказал дятлу о встрече с лесорубами. Дятел обрадовался, заторопился и полетел стучать за высокий директорский забор.

Сидя на сосне, Тимофей разглядел под забором полуразвалившееся строение с деревянной дощечкой «ДУРБОРсуд», и не  мешкая направился туда.

Сидевшие в коридорах лесные обитатели печально объяснили Тимофею, что эта развалюха не зря стоит под забором — так директорам удобнее направлять карающую руку суда против клеветников, обвиняющих директоров в краже соломы, в продаже леса за кордон и в прочих грехах, которые директора имели власть за собой не признавать.

От постоянной кривды у судей было помутнение в голове, степенью которого определялся уровень их квалификации. Старший судья был настолько опытен, что безошибочно принимал чёрное за белое и наоборот. Судьи назначались из семейства сов. Днём во время работы суда они ничего не видели, зато их обострённый слух хорошо улавливал указания из-за забора. Когда таковых не было, судьи решали дела в пользу тех, кто громче кричит.

Молодым совам низкой квалификации по неопытности иногда хотелось быть честными и справедливыми, и не их вина, что всегда громче кричали те, кто не прав, — всилу природной нахрапистости, а также чтобы повышенным криком восполнить недостаток правоты.

Оглушённые воплями бедной беззащитной старушки, судьи постановили:

«Бывший дом кота Тимофея Кисулевича считать собственностью Еремеи Кащеевны, потому что она его подметала и топила в нём печки. Согласно статье Сыр-Борского законодательства, которая гласит: «По закону Архимеда после сытного обеда полагается поспать», коту Тимофею Кисулевичу запрещается подходить к дому уважаемой Еремеи Кащеевны, дабы не мешать её заслуженному отдыху. «

Кот Тимофей продал свой последний медальон, чтобы оплатить судебные издержки — по закону Архимеда их всегда оплачивала проигравшая сторона.

Это была последняя капля. Потерявший всё своё достояние Тимофей вдруг успокоился.  По примеру Сыр-Борской интеллигенции он устроился работать на тёплое местечко в котельной, обзавёлся такими же горемычными друзьями и отдался фантазиям, исписывая при этом горы бумаги.

Не жалейте кота Тимофея, он наконец нашёл себя. К тому же творческое счастье надёжнее житейского, ведь ему не страшно племя Кащеево. И вообще -КАК ХОРОШО МЕЧТАТЬ, КОГДА ЖИЗНЬ ТАК БЕЗНАДЁЖНО АБСУРДНА!

 

————————————————

Теперь мне стало понятно, почему Тимофей сменил свой стёганый халат на свитер и джинсы, а к нам приезжал только в отпуск и в выходные по скользящему графику. Потеряв недвижимость, он приобрёл поджарость фигуры и подвижность во взглядах на жизнь. Я посмотрела на кота с уважением. Но он опять умолк, подперев свою многодумную голову лапой.

Тётушка Салам тоже взгрустнула. Саламандры, как известно, живут долго, и тётушка Салам не составляла исключения. Но сейчас их славное племя поубавилось. Электрические плиты и центральное отопление оставили огненное племя саламандр без жилья: их стихия — живое пламя, а не газовая горелка.

— Да что же у нас житья-то никому нет! — наконец не выдержала я. — Представляте, познакомилась я как-то с рыжим лесным муравьём, а он — бездомный. Ну просто ни жилья, ни житья!

 

ПРИТЧА ПРО ЭКОЛОГИЮ И ПЛАН.

 

В некотором лесу в многоэтажном муравейнике под старой берёзой жил культурный и дружный муравьиный народ. Муравьи были большими лакомками и разводили стада тлей, которые давали им сладкое молочко. Но однажды тлиные стада стал истреблять огромный хищник, с которым муравьи никак не могли справиться.

Тогда они попросили помощи у лесоруба.

Лесоруб был очень рассудительный человек. Он сразу догадался, что страшный хищник — обыкновенная божья коровка, и сказал муравьям:

— Вообще-то вы неправильно делаете, что разводите тлиные стада. Тля сосёт из листьев сок, и деревья от этого чахнут. Но я вам всё-таки помогу и прогоню божью коровку, а для этого спилю берёзу. Тем более что Начальник для выполнения плана велел мне вырубить эту берёзовую рощу.

Муравьи испугались и стали просить Лесоруба, чтобы он этого не делал. Они согласны не прогонять божьих коровок и жить с ними в мире. Но Лесоруб был непреклонен.

— Я что!  Я — человек маленький, — говорил верзила — Лесоруб, помахивая пилой «Дружба». — Что велят, то и делаю. Слышали призыв: работать надо, а не рассуждать. А вариантов всё равно нет. Роща эта последняя, а План выполнять надо.

И, не долго думая, приступил к делу.

Старая берёза упала на муравейник, разрушив все его 26 этажей. Муравьи расползлись по окрестным полям начинать новую жизнь, но один муравей не захотел примириться с несправедливостью и отправился искать Начальника, отдавшего такое зловредное распоряжение.

Начальник оказался очень добрым человеком. Он разводил на подоконнике цветы и всю зарплату тратил на лекарства для своей дочери, которая страдала от астмы. С тех пор, как в округе повырубили все леса, ей стало совсем плохо, и бедный Начальник не отходил от её постели.

Муравей набрался храбрости и пожаловался Начальнику на Лесоруба:

— Наверное, Лесоруб соврал, что вырубил рощу по вашему распоряжению, — сказал муравей. — Не могли же Вы во вред своей любимой дочери отдать такой скверный приказ.

Но Начальник только развёл руками:

— А что я могу поделать, — вздохнул он. — Надо мной План.

И показал пальцем в потолок.

Муравей облазал все верхние этажи, но нигде Плана не нашёл. Побрёл муравей куда глаза глядят, пока не остановился отдохнуть на моём подоконнике.

А я как раз сидела у окна и читала газету. Пробежал муравей по страницам, прочитал про строительство новых АЭС, про дамбу, про гидроэлектростанции в заповедных краях, и стали мы с ним вместе грустить:

— Если на каждого глупого Начальника да по исполнительному Лесорубу, то План по наступлению Конца Света в наших краях будет выполнен досрочно!

 

————————————————

Рыжего лесного муравья, потерявшего свой муравейник, тётушка Салам приютила до лучших времён у себя.

— А ведь я была знакома с таким сочинителем Планов. — вспомнила волшебница. — Эти измельчавшие злые великаны считают, что ВЫСОКАЯ должность делает их КРУПНЕЕ, поэтому они и стремятся занять местечко ПОВЫШЕ. А уж вредить по способностям, как ты заметила, они не разучились. Одного не учли: если вредить всем, то заодно и сам пострадаешь.

Так случилось с внуком Кащея Бессмертного, жизнь которого сейчас ушла у него из-под контроля.

 

ПРИТЧА О КАЩЕЕВОМ ВНУКЕ.

 

Внука Кащея Бессмертного в честь деда по традиции назвали Кащеем. Это был очень волевой и целеустремлённый Кащей. Он считал, что деда сгубила любовь к молоденьким женщинам, поэтому никогда не был женат и не ухаживал за секретаршами.

Кащей Горыныч тоже хотел стать бессмертным. По примеру деда он спрятал душу в серебряный ларец и хранил его в самом надёжном сейфе в министерстве, где служил. Но в связи с перестройкой и со 185-летием со дня рождения ему дали очередной орден и отправили на пенсию.

Кащей Горыныч стал тихим положительным пенсионером союзного значения, завёл садовый участок и с удовольствием вспоминал те недобрые старые времена, когда он служил под начальством тогдашнего правителя Вампира Вардулаковича.

Кащея Горыныча восхищало в Вампире всё, особенно его мудрость, политическая дальнозоркость и любовь к полнокровным людям. Правда, Вампир Вардулакович, как и все вампиры, любил работать по ночам. Но Кащея это не смущало, так как он был холостяком по убеждению, и ночные бдения у кабинета правителя его личной жизни не мешали.

Правда, при Вампире Вардулаковиче на всякий случай свою душу  надо было держать в самом надёжном месте. Но зато, не имея при себе души, легче было работать с народом.

С уходом из министерства пришлось куда-то перепрятывать ларец с душой. В квартире держать его было опасно, так как борьбу с преступностью возглавлял единокровный соратник Кащея Горыныча.

Последовать примеру деда и хранить ларец на природе Кащей тоже не мог, поскольку, работая в последнее время в министерстве мелиорации, приложил все усилия, чтобы от природы ничего не осталось.

После долгих раздумий Кащей поместил свой ларец в ломбард. Одна беда: на пенсии Кащей Горыныч несколько расслабился, и у него стал прогрессировать склероз. Он всё время забывал, куда положил ломбардные квитанции, бесконечно их перепрятывал, а потом всё свободное время тратил на их поиски.

В конце концов Кащей придумал более надёжное место для хранения ларца и отнёс его в музей. В музее ларец поместили на выставку новых поступлений. Старушкам — смотрительницам Кащей не доверял и с утра до вечера просиживал на своём персональном стуле возле витрины с ларцом. Обеспечивал его сохранность.

Когда выставка закрылась, серебряный ларец, как не представляющий особой художественной ценности, поместили в запасники. А потом в качестве дипломатического дара преподнесли шведскому посланнику в обмен на деревянную ложку, художественной ценности тоже не представлявшей.

Теперь Кащей Горыныч хлопочет — оформляет выездные документы. Надеется на каком-нибудь аукционе выкупить свою душу обратно.

Да! Трудно быть бессмертным в наше время!

 

————————————————

— Кащея, допустим, не жалко,- получил по заслугам. Но как быть нам, простым смертным? — недоумевала я. — Неужели единственный способ сохранить душу — спрятать её куда-нибудь подальше?

— Совсем наоборот, — ответила тётушка Салам. — У Кащея очень маленькая хилая душонка, поэтому он над ней так трясётся. Жизнь отражает наши устремления, как зеркало. И, как зеркало, всё переворачивает. Вечно попадаешь не туда, куда стремишься. Чем больше добрая душа отдаёт, тем больше и богаче становится. Но есть одно условие, о котором часто забывают: ждать за свою доброту награду здесь, на земле, — значит получать наказание там, на небесах. Потому что нельзя торговать добротой, добро надо делать бескорыстно. Послушай историю про девочку, которая не ждала наград и потому их получила.

 

 

ПРИТЧА О ДОБРОЙ ДУШЕ

 

— Хорошо было бы в бабушкином саду, если бы не индюки! Они проникали сюда сквозь дыры в изгороди и щипали молодую траву. Индюки были глупые, спесивые и совсем бездушные. Может, душа у них была, но индюки по глупости о ней не подозревали. К тому же они были ужасные забияки. Никто с ними не дружил и ничего им о душе не рассказывал.

Так думала об индюках маленькая девочка, когда их поблизости не было. А когда они внезапно её окружили и заклекотали, раздувая красные сопли, девочка ничего не успела подумать, а только с испуга залезла на самого большого индюка— подальше от крепких клювов.

Индюк от неожиданности опешил — его не учили, как надо поступать в таких случаях. Однако он твёрдо знал: цель и смысл жизни индюка — его важная поза. Поэтому индюк не стал суетиться и стряхивать с себя девочку, а как ни в чём не бывало величественно повёз её на себе — мимо сливовых деревьев, мимо малинника, мимо старой яблони.

А старая яблоня в тот день грустила, прощаясь с жизнью. Хозяин заметил, что она засыхает, и решил её спилить. Но кто сказал, что деревья не боятся смерти? За долгую жизнь яблоня научилась понимать шум ветра и шелест травы, жужжание пчёл и журчание ручейка, пробегавшего по саду. У неё, как у всего живого, была душа, и ей совсем не хотелось покидать этот солнечный мир.

Увидев девочку, оседлавшую индюка, яблоня удивилась и обрадовалась.

— О! Это весьма решительный ребёнок! — подумала она. — У неопытных людей первые порывы часто бывают благородными, и решительные легко им следуют. Может, эта девочка не будет долго размышлять, а поможет мне спастись?!

—  Милое дитя! — услышала девочка шелест яблоневой листвы.- Меня должны спилить. Приюти мою душу, и тогда я останусь жить в тебе, пока ты жива.

Девочка от неожиданности упала с индюка, прислушалась к шуму листьев и на всякий случай согласилась. И тотчас ей стало понятно, о чём шепчет трава, куда бежит муравей и о чём жужжат пчёлы,- это в ней запела душа старой яблони.

Когда хозяин пришёл к дереву с пилой, он увидел лишь безжизненный ствол, и его уже не мучила совесть, что так долго служившую ему яблоню приходится пилить на дрова для печки.

А девочка радостно побежала домой.

Там готовились к празднику. Но праздник для людей — петухам погибель. И потому на хозяйственном дворе за проволочной сеткой горевал боевой красавец — петух. Бедная петушиная душа трепетала, прощаясь с жизнью.

— Пусть она живёт вместе с нами, — посоветовавшись, решили девочка и старая яблоня.

Но петух из гордости промолчал. Он решил встретить смерть с высоко поднятой головой, чтобы курам не пришлось за него краснеть.

Однако стоило его душе с последним «кукареку» покинуть тело, доселе смирная и послушная девочка взбунтовалась. Она заявила, что не притронется к петушиному жаркому — лучше будет есть траву и незрелые сливы. Это в ней возмущалась душа усопшего петуха.

Прошло много лет. Девочка выросла и стала девушкой. Однажды она шла по лесу, как вдруг раздался выстрел, и к её ногам упал мудрый ворон. Его перья на груди из серых стали красными, а глаза подёрнулись плёнкой. У девушки все её три души разрывались от жалости к бедной птице. Она наклонилась к ворону, и тот с последним вздохом отдал ей свою воронью душу.

Так и стала она жить: одна душа своя, и три — приёмных. Люди вокруг недоумевали, глядя на неё. Одни восхищались: «Какая многогранная натура!». Другие ворчали: «Непостоянная, непоследовательная, семь пятниц на неделе…».

А это была обыкновенная девушка, в душе которой вели постоянную беседу старая яблоня, задиристый петух и мудрый ворон.

 

————————————————

— Хорошая история, — вежливо отозвалась я.- Только чересчур сентиментальная, просто сахар в сиропе.

Тётушка Салам обиделась. — Конечно, за последние семьсот лет я отстала от жизни, и вкусы у меня старинные. В наше время сентиментальности не стыдились. Наоборот, радовались, если умели чувствовать от всего сердца, даже если свои чувства приходилось скрывать. Это ведь большое счастье — сделать кого-то счастливым.

Я с давних пор наблюдаю за одной доброй, очень симпатичной феей, которая в самых тяжёлых испытаниях сумела сохранить в своём сердце любовь.

 

ФЕЯ ДУБОВОЙ РОЩИ.

 

На зелёных холмах одной северной страны с незапамятных времён росла дубовая роща, в которой обитала добрая и могущественная красавица — фея.  Люди издалека приходили к ней, и фея, украшенная ветками золотистой омелы, лечила их, утешала и предсказывала будущее. В честь Феи Дубовой рощи служащие ей жрецы день и ночь жгли костры из дубовых поленьев.

С тревогой смотрела фея, как один за другим рушатся под ударами топора древние дубы, сгорая в священном пламени. Фея Дубовой рощи деликатно подсказывала своим служителям, что с удовольствием бы обошлась без вечного огня, но жрецы были непреклонны. Древние обряды во славу феи они ценили больше её самой, и не хотели поступаться принципами.

С последним дубом рухнуло былое могущество феи, а её служители разбрелись по белу свету в поисках более удачливых фей. Жители тоже забыли к ней тропу — обессилевшая волшебница стала им неинтересна.

Слабая бездомная фея стала такой маленькой, что поселилась под листьями лопуха. Она старательно ухаживала за молодыми сосенками, боясь любых себе служителей. Наконец сосны стали высокими стройными деревьями. Вместе с ними подросла, похорошела и налилась волшебной силой фея. Теперь у неё появилось новое имя: Фея Соснового бора.

Одиноко и привольно жила она в сосновом бору, боясь показываться на глаза людям, которые иногда забредали к ней чем-нибудь поживиться. Фея Соснового бора щедро угощала гостей грибами и ягодами, а вот зверей старалась во-время спрятать от охотников.

В одно недоброе утро фею разбудил стук топора. Город, который несколько веков назад едва виднелся на горизонте, подкрался своими пригородами к самому сосновому бору. Нудно запели бензопилы, и сосны одна за другой уползли вслед за тракторами на строительство домов. Навстречу тракторам из города ехали машины с мусором, и вскоре на сосновых пнях образовалась  огромная свалка.

Ничего не поделаешь — внешность и могущество фей всегда зависят от места, в котором они живут. Бывшая Фея Соснового бора превратилась в немощную Фею Помойки. Фея — замарашка стала так  уродлива, что даже видавшие виды шофера мусорных машин отворачивались от неё. Печально бродила она по свалке, на которой не росла даже трава. Теперь к ней приходили только брошеные собаки, которым добрая Фея Помойки припасала сахарные косточки.

Но однажды фея обнаружила, что на окраине мусорной свалки кто-то поселился. Это оказался мрачный ободранный тип с опухшей физиономией. Когда-то он работал инженером, был деятелен и талантлив, но от беспросветной жизни вконец спился, и город вышвырнул его на помойку. Здесь он построил себе из ящиков жильё — видно, обосновался надолго, — и уныло вечерял у костра.

Фея робко подошла к мрачному типу и учтиво представилась:

— Фея Большой Помойки, без определённого места жительства.- из газет, попадавших сюда, она знала свой социальный статус.

— Ну и уродина, а ещё фея! — подумал оборванец, но вслух сказал вежливо : — Бич Гена — бывший интеллигентный человек.

Весь вечер и всю ночь сидели они у костра, печалясь друг другу о своей неудачливой жизни. А под утро фея предсказала бичу блестящее будущее.

Надвигалась зима. Заморозки по ночам одевали мусорные кучи в серебряные кружева, и сердце доброй феи ныло от жалости к бомжу, замерзающему в своём убежище. Надо было что-то делать. Бомжи прикинули свои возможности и воспряли духом: постройка добротного дома показалась им вполне осуществимой затеей.

Помойка оказалась золотоносным Клондайком. Начальники всех уровней были так глупы и ленивы, что всё мало-мальски негодное или устаревшее отправляли на свалку. Новоявленные предприниматели Фея и Гена провели ревизию скопившегося за десятилетия мусора.

Основная масса пошла на изготовление строительных блоков, отходы стекольного комбината поставляли сырьё для витражей, из отходов хим.комбината получались замечательные красители. А уж совсем никуда не годный мусор шёл на дорожные покрытия.

Изобретательность бывшего инженера Гены и волшебная доброта Феи делали чудеса. Если Зло разрушительно, то Добро, наоборот, обладает огромной силой притяжения. Маленькой уродливой фее пришлось напрячь всё своё мастерство, чтобы притягательную силу Добра приспособить к строительному делу.

Под её добрыми руками затягивались пробоины в металлических корпусах брошенных машин, исчезала ржавчина, наращивались недостающие детали. По сросшимся обрывкам шлангов в залатанные бочки со всей свалки стягивался мазут. С утра до вечера кипела работа. Мусора хватило не только на постройку добротного дома. Строительные детали из него Гена стал отвозить на продажу в город. Починенный грузовичок устаревшей конструкции, с трудом зарегистрированный в местном ГАИ, деятельно сновал между городом и помойкой.

Через два- три года мусорные кучи растаяли, и на освободившейся земле появилась первая зелень. Мусорные машины приезжали из города всё реже и реже, пока и вовсе не перестали доставлять на свалку сырьё.

В городе разразился кризис.

Имевшееся у горожан добро уже было выброшено на свалку. а новые товары под руководством верных своим убеждениям директоров производились плохо и мало. Горожане прозябали в нищете и дефиците, тратя остатки бумаги на лозунги и транспаранты, с которыми стояли на площадях.

Тем временем бывший бич Гена, а ныне всеми уважаемый Геннадий Павлович приобрёл спортивную выправку, приличный костюм и машину. Он продолжал метаться между городом и помойкой. бесперебойно снабжая горожан самой различной продукцией.

Всё шло нарасхват.

Но с некоторых пор Геннадий Павлович стал задумываться: у него было всё: работа, машина и благоустроенный коттедж за городом. Пора было подумать о женитьбе. Его холёная русая борода и зелёные глаза нравились женщинам, надо было на ком-то остановить свой выбор.

Маленькая замарашка Фея была прекрасным другом, без неё он не смог бы выбиться в люди, но она была так уродлива, что на неё нельзя было смотреть без содрогания.

Он и не смотрел. Но беспрекословно исполнял все её желания: захотела посадить на освободившихся помоечных землях яблоневый сад — привёз ей целый грузовик самых лучших саженцев. Привёз рассаду самых красивых цветов и розовых кустов. Пусть бедняжка хоть этим утешится. Так размышлял бывший бич Гена.

Прозорливая фея умела читать чужие мысли и молча страдала. Она давно уже полюбила Геннадия Павловича за его талант, отзывчивость и самостоятельность, тайком любовалась его зелёными глазами и русыми кудрями. Конечно, можно было поднапрячься и приворожить его к себе, но это было бы насилием над естественным ходом вещей. Всякое насилие есть зло. Фея предпочитала оставаться доброй, хоть и несчастной.

Всю свою любовь она отдавала яблоневому саду, который рос не по дням, а по часам. Добрая фея решила создать своему любимому человеку маленький рай на земле и уйти скитаться в чужие края, чтобы не мешать его семейному счастью.

Но вместе с яблоневым садом росла красота феи.

Однажды весной за завтраком Геннадий Павлович случайно взглянул на неё и увидел, что перед ним сидит стройная белокурая красавица в кипенно — розовом наряде, и только добрый любящий взгляд выдавал в ней прежнюю Фею Помойки. Теперь это стала очаровательная Фея Яблоневого сада и, разумеется, Геннадий Павлович не мог устоять перед её обаянием.

На свадьбу пригласили художников, поэтов и музыкантов. Многие из них остались жить в прекрасном яблоневом саду, вдохновляясь его красотой, слагая сонеты и серенады в честь Феи Яблоневого сада.

Помойка перестала существовать. Но Геннадий Павлович не растерялся: вместе с феей они организовали в яблоневом саду лечебно- оздоровительный комплекс, чтобы лечить тела и души горожан. Говорят, очередь туда растянулась на десять лет  вперёд, потому что платить надо только за питание, а лечит фея бесплатно.

————————————————

— Везёт же некотор-рым! — раздалось из глубины кресла, в котором утопал кот Тимофей.- Кр-расавица, волшебница, тр-руженица, непр-рихотливая и нетр-ребовательная.  Нет, так не бывает.

— Почему же не бывает, — возмутилась я. — Спроси любую женщину, что она о себе думает, и каждая вторая скажет, что ты нарисовал её портрет.

— Не сомневаюсь, — проворчал Тимофей. — И к пер-речисленным добр-родетелям смогут ещё добавить богатую фантазию. Но для семейной  жизни нужны р-реальные достоинства, а не фантастические.

Я с удивлением посмотрела на кота: вот уж не думала, что при его красоте и темпераменте у него могут быть проблемы с личной жизнью. Но Тимофей рассудительно продолжал:

— Женщины — лекар-рство от одиночества, которое всегда имеет побочные эффекты. Если и заведётся в кошке какое-нибудь достоинство, так оно непр-р-ременно обер-рнётся пр-рорвой недостатков. Пушистые кошки великолепны, но от них много шер-рсти, аллер-ргию можно зар-аботать. Гладкошёрстные сварливы. Если жениться на кр-расивой кошке, весь подъезд пр-ровоняет чужими котами. К ур-р-родливой можно пр-ривыкнуть, —  но с ней на люди показаться неудобно. К тому же к хорошему быстр-ро пр-ривыкаешь, а плохое потом всю жизнь глаза колет.

— Значит, Тимофей, при выборе жены тебе надо смотреть не на достоинства, а на недостатки, к которым ты в состоянии притерпеться, — догадалась я. — Вот и выбери те недостатки, которые свойственны тебе самому. Обычно себе прощают даже очевидные пороки, простишь заодно и её. Найди себе пушистую невесту, ты и сам такой.

Но кот Тимофей запыхтел:

— Своя шер-рсть в нос не лезет, а чужая непр-риятна вдвойне.

Наш спор прервала тётушка Салам.

— Это ты рассуждаешь, Тимофей, пока не влюбился. А влюбишься — и недостатки избранницы тебе покажутся достоинствами. Правда, в любви тоже бывают подводные камни, о которые она может разбиться.

 

 

КРАСАВИЦА — ПРИНЦЕССА.

 

— Когда в королевской семье подрастает красавица- дочь, лишаются покоя не только окрестные принцы, но и августейшие родители.- Так размышлял папаша — король, перебирая анкетные данные потенциальных женихов из соседних королевских семей, как вдруг в его родном королевстве объявился лихой странствующий рыцарь..

В отличие от изнеженных царевичей и принцев он был смел, дерзок и упрям. Рыцарь сходу посватался к красавице — принцессе и был поощрён её восхищёнными взглядами.

Король призадумался. Родство со странствующим рыцарем не входило в его планы, но ссориться с вооружённым до зубов воякой  было небезопасно. Тогда по примеру своих предшественников король придумал отправлять рыцаря на верную гибель, тем самым деликатно намекая, что его присутствие при дворе нежелательно.

Но простодушный рыцарь королевских намёков не понимал и с готовностью ехал сражаться то с саблезубым тигром, то с морским чудовищем, то с семиголовым драконом. По возвращении он с гордостью бросал к ногам принцессы очередной трофей, а король с тревогой наблюдал, как тают запасы чудовищ в его королевстве.

Так бы и продолжалось это побоище, но тут вмешалась принцесса. Она устроила папаше по-королевски грандиозный скандал, после чего несчастный отец вынужден был пойти на компромисс:  уж если дочке так хочется выйти замуж за бродягу — рыцаря, пусть поначалу это будет пробный брак без излишних церемоний. А если молодые супруги приживутся, то через годик и свадьбу можно будет сыграть.

Рыцарю эта идея понравилась, и принцесса, хоть и надула губки, вынуждена была согласиться. Но коварный король, получив отсрочку, поспешил к нелегальной волшебнице, скрывавшейся от налогов на краю королевства.

Старуха долго отнекивалась и жаловалась на склероз. Но потом, чтобы не портить с королём отношений, согласилась ему помочь.

— Дочка-то одна?- как бы между прочим уточнила волшебница.

— Одна,- уныло согласился король.

— Красавица, говоришь?

— Красавица.- вздохнул король.

— Всё хорошее хорошо, когда его немного. — бормотала старуха, помешивая в котле какое-то зелье. — Если бы земля была усыпана бриллиантами, красотки вешали бы на себя обыкновенную гальку. А теперь показывай свою ненаглядную дочку, мы проделаем с ней маленький фокус, — сказала волшебница, когда варево было готово.

Карета, запряжённая шестёркой лошадей, мигом примчала их во дворец, где сияла красотой счастливая невеста. Старуха что-то прошептала над зельем и облила им принцессу с головы до ног.

В тот же миг вместо одной девушки оказалось две, три, четыре… . Пока изумлённые домочадцы моргали глазами, во дворе столпились двадцать четыре совершенно одинаковых счастливых невесты. Все они посмотрели на рыцаря влюблёнными глазами и, расталкивая друг друга, кинулись к нему в объятия.

Бедный рыцарь! Куда бы он ни пошёл, за ним следовали двадцать четыре неутомимых красавицы. Чтобы не ссориться друг с другом, они установили очередь на общение с рыцарем. Но поскольку все они были одинаково горды,  красивы и безумно в него влюблены, то лезли к бедолаге без всякой очереди.

Вскоре рыцарь взвыл. Толпа прекрасных принцесс мелькала перед его глазами с утра до вечера, преследовала в ночных кошмарах. Рыцарю понадобилась вся его ловкость, чтобы обмануть бдительных красавиц, раздобыть снотворное зелье и усыпить их всех разом.

Не веря в своё избавление, несколько дней кряду скакал рыцарь, пока не очутился в самом дальнем королевстве на краю света. Там он разыскал обыкновенную добрую девушку и немедленно женился на ней, любуясь её неповторимым своеобразием. Вдали от интриг королевского двора он наконец почувствовал себя уважаемым человеком.

А что принцессы? Как только рыцарь сбежал, волшебница собрала их всех во дворе и брызгала на них своим волшебным зельем до тех пор, пока перед ней не осталась одна единственная безутешная влюблённая принцесса.

Впрочем, красавицы долго не тоскуют. Заботливый отец подыскал ей прекрасного принца из соседнего влиятельного королевства, тут же и свадьбу сыграли.

Правда, принцесса уговорила волшебницу хотя бы совсем немножко окропить принца своим зельем, чтобы вместо одного их стало как минимум три. С тремя совершенно одинаковыми принцами она была вполне счастлива и спокойна.

 

————————————————

-Предусмотрительно! — восхитилась я находчивостью принцессы. — Даже если один из принцев сбежит, останутся ещё двое. И вообще неплохо иметь в хозяйстве трёх мужей.

— А если они пр-р-риревнуют др-руг др-руга и подер-рутся? — задумчиво представил себе ситуацию кот Тимофей.

Но тётушка Салам возразила:

— Зачем же принц станет сам с собой драться, если у него на три тела всего одна душа?! Впрочем, гораздо хуже приходится душе, когда у неё нет ни одного тела.

 

ИСТОРИЯ БЕСТЕЛЕСНОЙ ДУШИ.

 

— Что это за жизнь, когда нет тела для жизни!- думал бестелесный дух, летая над городом в поисках пристанища. Ему давно пришло время воплотиться в какого-нибудь долгожданного младенца, но рождаемость в городе резко упала заодно с общим настроением. На каждого новорожденного слетались толпы бестелесных духов и, как всегда, в этой свалке побеждали самые нахальные и напористые. Но даже им приходилось отступать, когда из окрестных повырубленных лесов прилетали стаи таких же бесприютных звериных душ.

— Вот и удивляются потом, отчего некоторые люди так похожи на зайцев, лисиц или волков, и почему так живучи в людях животные инстинкты,- сокрушался бестелесный дух, втайне досадуя на свою врождённую интеллигентность, мешавшую ему остаться победителем в очередной схватке за жизнь в теле.

Вместо того, чтобы работать локтями, интеллигентный дух всё больше впадал в уныние, неприкаянно летая среди многоэтажных домов  Весёлого городка.

Ночной город, разлинованный цепочками уличных огней, спал. Лишь несколько окон светилось на тёмных фасадах зданий. Одно из них бестелесный дух хорошо знал. Он частенько в него заглядывал и даже проникал сквозь стену в эту маленькую уютную  кухню, похожую на швейную мастерскую.

Там обитала не слишком молодая девушка. Она брала на дом работу и с утра до вечера строчила мужские рубашки, частенько засиживаясь далеко за полночь. Чтобы не мешать больной матери, девушка со своей швейной машинкой обосновалась на кухне. Здесь же стоял выданный ей под расписку манекен с типичной мужской фигурой: круглой сутулой спиной и слегка выдающимся животиком. Чтобы манекен не был похож на военного инвалида, портниха пришила ему набитые ватой недостающие части тела: голову, руки и ноги. Когда ей было слишком обидно за свою неудавшуюся личную жизнь, портниха плакала в ватное плечо манекена и шопотом, чтобы не слышала мать, рассказывала ему о своих безнадёжных страданиях.

Из этих всхлипываний бестелесный дух узнал, что раньше портниха работала библиотекарем в институтской библиотеке и очень любила свою работу. Молодые студенты заигрывали с хорошенькой библиотекаршей и назначали ей свидания в свободное от работы время. И пока неопытная дочка бескорыстно влюблялась в кого попало, мать бдительно охраняла их однокомнатную квартиру от посягательств всех потенциальных женихов, не имевших приличной жилплощади.

В этих боях квартирного значения матушка подорвала своё  здоровье. Её сразил инсульт, который тем не менее помог ей категорично решить проблему бездомных дочкиных женихов: она героически залегла в постельном режиме в единственной комнате.  А дочке пришлось уволиться из библиотеки, устроиться портнихой — надомницей, и навсегда забыть о замужестве.

Так и жили они по необходимости вместе, зорко следя друг за другом. Дочь подозревала, что матушка не настолько больна, чтобы не вставать с постели, а мать старалась сократить дочкины выходы за пределы квартиры до того жестокого минимума, без которого не обойтись.

— Прав был Фрейд! — плакала начитанная дочка в тряпичное плечо манекена. — Не зря он писал, что женщины бывают двух типов: женщины — матери и женщины — любовницы. Только зачем не-матери при этом детей рожают?!

— Неблагодарная дочь! — говорила матушка своей приятельнице по телефону. — Я её растила, воспитывала, учила, а она только о себе думает!

Телефон стоял рядом с матушкиной постелью и помогал ей поддерживать связь с внешним миром, так что все телефонные подруги считали дочку нравственным уродом.

Бестелесный дух видел в девушке родственную душу, такую же беспомощную перед сложившимися обстоятельствами.  Будь у него глаза — он заплакал бы от жалости к портнихе, но у него не было даже рук, чтобы как-то помочь ей хотя бы по хозяйству.

Однако всем известно, что когда чего-то очень хочется, но нельзя, то при большом желании всё равно можно. И тогда бестелесный дух стал всё внимательнее присматриваться к манекену. В результате нескольких ночных попыток, когда все спали, духу удалось немного оживить ватное тело и даже сделать несколько шагов по кухне. Окрылённый успехом, на следующую ночь с помощью рук манекена он помыл посуду и, стараясь не шуметь, до блеска отскоблил две кастрюли. Тряпичные руки при этом сильно намокли, и дух,чтобы не выдать своей тайной деятельности, поспешил впитать воду внутрь ватного манекена. Это было очень опасно, потому что от воды вата могла загнить, и тогда манекен мог безнадёжно испортиться. Но тут его осенила замечательная идея.

— Эврика! — мысленно воскликнул дух. — В сущности, люди на 80% состоят из воды, а всё остальное — это микроэлементы, организованные определённым образом, заряжённые жизненной энергией и имеющие душу, — лихорадочно рассуждал он.

Задача была ясна. Чтобы помочь портнихе, надо сделать из манекена тело, приспособленное для работы. И дух со всей накопившейся жаждой деятельности принялся за тайную работу по реорганизации ваты, водопроводной воды и прочих элементов, найденных на кухне, в живое тело.

Снаружи тряпичный, внутри, начиная с сердца, манекен постепенно оживлялся, и наконец во время примерки очередной рубашки почувствовал ощутимый укол булавки.

Портниха тоже приметила, что кто-то помогает ей на кухне: подметает, моет посуду и даже смётывает детали рубашек. Она подумала, что это матушка по ночам встаёт и тихонько старается ей помочь.

Девушка была очень благодарна матушке за помощь, стала чаще присаживаться со своей работой к её постели и рассказывать о прочитанных прежде книгах, об увиденном в городе. И даже, расщедрившись, с очередной зарплаты купила для больной её любимые шоколадные конфеты.

Матушка поневоле стала проникаться дочкиными заботами и с удивлением обнаружила, что дочь уже не её собственность, а взрослый самостоятельный человек, который тоже имеет право на своё человеческое счастье. Постепенно она стала тяготиться бездеятельным постельным режимом и только ждала удобного случая, чтобы объявить о своём выздоровлении.  Вскоре произошло событие, потрясшее обеих женщин.

Близилась  к завершению великое делание: превращение манекена в живое тело. Манекен послушно выполнял любую работу, его тайну скрывал только верхний тряпичный слой, который следовало преобразовать в кожу. Бестелесный дух, довольный своим произведением, готовился к последнему рывку.

Однажды, придя домой после длительной поезки на фабрику, портниха обнаружила на кухне постороннего мужчину. Это был завёрнутый в мужские рубашки субьект средних лет с круглой сутулой спиной и слегка выдающимся животиком, а вместо манекена в углу стояла опустевшая палка- подставка.

После первого испуга и желания вызвать милицию начались расспросы, возгласы недоверия, удивления, восторга. На шум  соскочила с постели матушка, не выдержала, прибежала на кухню. До глубокой ночи все трое сидели за праздничным столом, пили шампанское и строили планы на будущее.

Бывшему манекену купили документы ( пригодились матушкины телефонные знакомства), и вскоре он устроился стоматологом в частную клинику. По счастью, в новом теле он сохранил все знания, полученные в прежних жизнях, а то обычно лишь хорошие способности говорят о былом прилежании. Вскоре он стал известным специалистом, потому что умел обезболивать без укола и оживлять пациентам вставные зубы.

Портниха вышла замуж за бывшего манекена и опять устроилась работать библиотекарем.

А матушка решила больше не есть поедом дочкину жизнь, а зажить бурной личной жизнью, ведь она была привлекательна и совсем ещё не стара. Она занялась аэробикой и шейпингом, стала посещать престижные тусовки и вскоре нашла себе интересного пожилого жениха с отдельной квартирой.

Странное происхождение мужа библиотекарши осталось их маленькой семейной тайной. Да и вздумай они проговориться, — кто бы им поверил, что известный стоматолог, к которому с большим трудом можно попасть на приём, всего лишь соединение манекена и бестелесного духа, которому доброта помогла обрести тело.

 

————————————————

Когда тётушка Салам закончила рассказ, на кухне воцарилось озадаченное молчание, которое прервал кот Тимофей.

— Как хотите, уважаемая госпожа Саламандр-ра, но здесь Вы что-то нафантазир-ровали. По Вашему получается, что ср-реди людей в человеческом облике и звер-р-ри всякие живут, и нелюди какие-то…

— Получается, что так и есть, — невозмутимо согласилась тётушка Салам. — Более того, в целом государстве могут быть до смешного перепутаны тела и души. Один мой знакомый волшебник — незримый правитель такой страны — настолько был раздосадован воинственностью своих подданных, что поменял местами души мужчин и женщин. Кстати, волшебники всегда так поступают, когда люди начинают слишком много воевать.

Большинство мужчин сохранили женскую душу и остались при всех женских недостатках: очень гордятся, что они теперь мужчины, вместо прежних посиделок устраивают собрания, сплетничают, совершенно не умеют принимать дельные решения и хранить тайны.

А бывшие мужчины, оказавшись в женском теле, повели себя по-разному, потому что по своей мужской природе наделены большей индивидуальностью. Одни образумились и занялись делом, другие по-прежнему рвутся воевать и командовать. Только вот нынешние мужчины, то есть бывшие женщины, их теперь осаживают и власти не дают. Но всё равно, я думаю, мера эта временная и надо возвращать характеры в свои тела, чтобы возможности соответствовали наклонностям и призванию. Тогда и в государстве порядок будет.

Я растерянно притихла: может и я вовсе не я, а мужчина в юбке, притворяющийся женщиной?

Тётушка Салам хитро на меня посмотрела:

— Главное, чтобы человек был хороший, а душа-то на самом деле мужская и женская одновременно, так что не беспокойся понапрасну. Всё дело в характере, который тоже может меняться под влиянием обстоятельств, как это получилось у сероглазого короля.

 

КОРОЛЬ — ПАСТУХ.

 

В давно забытые времена в долине, окаймлённой со всех сторон высокими горами, процветало Бронзовое королевство. Правил им добрый, но весьма беспечный король.

— Ваше Величество! — озабоченно докладывали ему министры. — В соседнем Железном королевстве готовятся к войне. Двадцать лет назад положили они в землю железные пластины, чтобы слабые крупицы металла сгнили и ушли в землю. И теперь они выкопали уцелевшие куски железа, которое не берёт даже ржавчина, и из этого отборного металла куют мечи.

Но добрый король только улыбался, играя со своим недавно родившимся первенцем. Он был так счастлив, что ему не хотелось думать о плохом. Чтобы успокоить министров, король показал им свои арсеналы, доверху набитые бронзовыми мечами и копьями, сиявшими, как золото, да приказал усилить охрану границ.

Несчастья не бывают долгожданными. Они всегда наступают внезапно, даже если их ждут. Однажды на перевале со стороны Железного королевства появилось большое пыльное облако, в котором слышался топот сотен тысяч копыт, и вскоре железное войско лавиной обрушилось на Бронзовое королевство.

Добрый король передал своего крохотного сына на попечение пастухов, спешно отгоняющих овечьи стада в горы, а сам пошёл на войну. Он храбро сражался во главе своего войска, но бронзовые мечи гнулись и разлетались вдребезги под ударами кованых железных мечей. Бронзовое войско бежало, король погиб, а  королевством стали править железные наместники.

Пастухи успели перегнать стада высоко в горы на цветущие альпийские луга, построили в недоступных местах жилища и загоны для овец.  Они остались среди скал и ущелий пережидать несчастья, обрушившиеся на их родину и воспитывать своего будущего короля. Король — как знамя. Пока жив король, есть надежда вернуть королевство.

На свежем горном воздухе, вскормленный козьим молоком, принц рос крепким и здоровым, но ленивым и беспечным, как отец. Пастухи помнили о его королевском достоинстве, не утруждая будущего короля своими повседневными заботами.

В любую погоду кочуют стада по горным склонам, подгоняемые со всех сторон собаками. Впереди пастухи гонят небольшое стадо коз — они умнее и потому лучше находят дорогу среди скал. Иногда попадётся какой-нибудь слишком ретивый козёл, начнёт перепрыгивать через камни, и всё стадо запрыгает вслед за ним.

Король-пастух, наблюдая за жизнью овец, учился управлять государством: «Министры — те же козлы, — рассуждал он. — Они не должны быть молодыми и прыгучими, чтобы не утомлять народ излишними нововведениями».

Но не всегда в горах светит солнце и цветут цветы. Набегут тучи, засвистит пурга, зелёная трава скроется под снегом. Снежные обвалы и скользкие края ущелий грозят гибелью. Забывая о себе, днём и ночью перегоняли пастухи свои стада в безопасное место. Тем временем будущий король жил в своё удовольствие на ферме, где выращивали новорожденных ягнят и выхаживали заболевших овец.

Так прошло двадцать лет. От Бронзовой страны осталось только название. Вся бронза была вывезена победителями. Но вопреки обстоятельствам жители мечтали возродить своё Бронзовое королевство — ведь они знали, что где-то в горах подрастает их будущий король. Как могли, они по-своему сопротивлялись захватчикам.

— Мы не должны работать, тогда у нас нечего будет взять и завоеватели уйдут сами! — кричали патриоты, стоя на большом камне посреди базарной площади. Сколько себя помнили жители,  возвышался этот камень, и всегда с него кто-нибудь кричал, за что его прозвали «Камень крикунов». Добрый бронзовый король не мешал народу свободно высказывать своё мнение, а завоеватели слишком мало значения придавали словам, ценя только дела.

Но дела в Бронзовой стране с каждым годом шли всё хуже. Жители с готовностью поддержали призыв патриотов ничего не делать, тем более что это было совсем не трудно. За два десятилетия все так обленились, что уже не могли себя прокормить и стали настойчиво требовать у завоевателей гуманитарной помощи.

Железный король испугался, как бы его подданные не заразились дурным примером соседей, и срочно вывел войска из Бронзовой страны.

Жители Бронзового королевства ликовали и праздновали победу. Послали в горы за своим отечественным королём , и вот он прибыл: статный, красивый, с бронзовым загаром на благородном лице, в накинутой на плечи козлиной шкуре.

Сероглазый король- пастух созвал седовласых старцев — бывших министров, работавших ещё при его отце, и изложил им свою теорию управления государством. Старцы поморщились от сравнения себя с козлами, но не стали перечить, потому что теория короля давала им сладкое право вновь управлять страной.

Когда ликование победы в Бронзовом королевстве поутихло, выяснилось, что надо как-то себя обеспечивать всем необходимым для нормальной жизни. А делать это все разучились. Начинать приходилось с нуля!  Казна была пуста, да и люди за двадцать лет пассивного сопротивления захватчикам совершенно разучились работать и теперь не знали, как приняться за дело.

Новое дело по инерции начинают тем же порядком, как закончили прежнее. С базарной площади были растащены на дрова все прилавки, зато у Камня Крикунов было полно народа: все требовали от короля и правительства еды и красивой жизни.

Но король и сам привык жить в своё удовольствие: спал до обеда, рассказывал министрам о жизни в горах и выходил на балкон красоваться перед влюблёнными в него девушками. Сероглазый король был так хорош, что соседние принцессы тоже тайком любовались его портретами, добытыми их фрейлинами из-под полы на чёрном рынке. (Все соседние монархи, опасаясь за счастье своих дочерей, запретили продавать в своих королевствах портреты сероглазого короля.)

Когда страсти у Камня Крикунов раскалились до предела, шум выкриков стал мешать размеренной дворцовой жизни. Король почувствовал, что необходимо что-то делать. Но поскольку он, как и весь народ, совершенно не умел работать, то решил улучшить благосостояние страны путём выгодной женитьбы. И тогда Бронзовый король самоотверженно посватался к принцессе Железного королевства.

Принцесса, хоть и была втайне влюблена в сероглазого короля, ничего не ответила седовласым сватам. И тогда король- пастух сам поехал к ней с предложением. Он был так уверен в любви Железной принцессы, что это мешало влюбиться ему самому. Но тем не менее он твёрдо решил принести себя в жертву интересам государства.

Каково же было его негодование, когда прекрасная принцесса, собрав в кулак свою железную волю, по пунктам обосновала свой отказ. Взбешённый, день и ночь скакал сероглазый король в своё королевство, с яростью вспоминая слова принцессы:

— Это я-то безвольный, бездеятельный, самодовольный лентяй, не умеющий выполнять своих обещаний, достойный сын своей страны?!

Последнее качество было уважительно на родине, но не с точки зрения бывших завоевателей, — правильно понимал король — пастух, оскорблённый за своё Бронзовое королевство.

Дома его ждал новый удар: пользуясь отсутствием короля, министры приняли постановление № 1, которое гласило:

«В связи со стойкой неспособностью выполнять свои обязанности король-пастух освобождается от занимаемой должности.»

— Бараны, нашли козла отпущения! — по-пастушьи выругался бывший король, отправляясь в горы, где он провёл детство.

Пастухи, далёкие от политической жизни страны, радостно приняли своего гостя. Но узнав, что король опять хочет поселиться у них, вежливо отказали: «-Мы тебя сберегли и вырастили. Но жизнь наша тяжела и опасна. Работать пастухом ты не сможешь, а мы не в состоянии содержать лишнего нахлебника. Так что извини…»

Экс — король поблагодарил пастухов за тёплый приём и понуро побрёл в соседнее королевство. Оставаться на родине, где все его  знали, было невыносимо.

Дорога, которую он недавно проскакал за три дня, показалась ему длиною в жизнь. Впервые сероглазый король посмотрел на себя со стороны и понял, что гордился несуществующими достоинствами. Когда действительно есть чем гордиться, о гордости и вспомнить некогда — всё время и силы отданы работе, которая и даёт право себя уважать.

Король-пастух решил начать новую жизнь. Первым, самым тяжёлым испытанием, которое он себе назначил — пойти за дружеским советом к железной принцессе. Она откровенно рассказала ему о его недостатках, с визита к ней он начнёт своё перевоспитание.

Принцесса с пониманием встретила бывшего короля и дала ему рекомендательное письмо к самому умелому кузнецу Железного королевства. В его кузнице надёжнее всего выковывался железный характер.

Трудно было научиться изо дня в день вставать с восходом солнца, раздувать меха, стоять у наковальни. Когда не хватало собственных сил, помогали требовательность и железная воля кузнеца. Принцесса под разными предлогами навещала кузницу и с радостью наблюдала, как исчезает самодовольство экс- короля, но появляется истинно королевское достоинство; уходят лень и безалаберность, но возрождаются сила воли и умение справляться с трудностями. Сероглазый король настолько был поглощён самовоспитанием, что не помышлял уже ни о власти, ни о женитьбе. Он так уставал за день, что заботы семейной жизни стали казаться ему лишним дополнением к каждодневным трудам.

У принцессы на этот счёт было другое мнение, хотя она и отказывала всем женихам. Характер сероглазого короля создавался с её помощью, а к своим произведениям все трепетно- неравнодушны. Наступил день, когда она объявила родителям свою железную волю: или они дают согласие на её брак с экс- бронзовым королём, или она навсегда останется старой девой.

После первого шока король с королевой заперлись в спальне на тайное совещание, шум которого всю ночь сотрясал дворец.

-В монастырь её, негодницу! — бушевал король, разбивая о стены ветхие старинные кресла.

— Хочу внука и наследника! — кричала королева, превращая в осколки туалетный прибор, свадебный подарок железного короля.

Осыпанный пудрой  и облитый духами, измученный король наутро объявил принцессе о своём согласии на этот ужасный брак. Следовало, конечно, заодно спросить мнение самого экс-бронзового короля, но об этом никто не подумал. Ритуал сватовства в своё время уже состоялся, а при появлении принцессы его серые глаза светились такой нежностью, что слова были излишни. К тому же — по традиции — с мнением экс-королей не принято слишком считаться.

Свадьбу сыграли скромно, по-домашнему. Но в соседнем Бронзовом государстве это семейное событие было воспринято с необычайным воодушевлением. Партия монархистов прочно оккупировала Камень Крикунов, с женитьбой короля связывая надежды на возрождение страны.

Дела в Бронзовой стране шли из рук вон плохо. Страной правили престарелые министры, все указы которых сводились к тому. что в их годы молодёжь была лучше. Бронзовая молодёжь считала иначе и возмущённо толпилась с утра до вечера у Камня Крикунов. Патриоты по-прежнему предлагали сохранять страну в таком состоянии, чтобы никто не хотел её завоёвывать. В этом они видели идеал самообороны. Разброд настолько всех утомил, что в стране стали мечтать о стабильности.

Вконец одряхлевший кабинет министров стал подумывать о заслуженном отдыхе и с радостью послал экс-королю проглашение на вакантную королевскую должность.

Но в Бронзовую страну вернулся не прежний беспечный король — пастух, а настоящий король — кузнец, которому во всех его делах помогала мудрая жена — железная королева.

Многое изменилось с тех пор, лишь Камень Крикунов по-прежнему возвышается на базарной площади. Время от времени кто-нибудь взбирается на него покричать, но прилавки столь тесно обступили камень, и все вокруг так заняты торговлей, что слушать крикунов уже некому.

В королевстве опять в изобилии появилась бронза, и всё же Бронзовая страна перестала существовать. Теперь это Объединённое Железное королевство, жители которого гордятся своим отечеством и больше не спорят о патриотизме — некогда. Зато и гуманитарной помощи у соседей не просят.

 

И только железная королева знает, как тяжело в одиночку  управлять огромной страной. Управлять за спиной мужа, который на королевской должности опять расслабился и обленился, с трудом просыпаясь для приёма иностранных делегаций и выступлений перед народом.

Узнав об этой истории, случившейся в давно забытые времена, кто-то станет искать в ней намёки на современность, и напрасно. Просто жизнь всегда строилась по определённым законам, которые можно не знать, но нельзя безнаказанно нарушать. Не зря в древности говорили: «Посеешь привычку — пожнёшь характер, посеешь характер — пожнёшь судьбу.»

————————————————

— Тётушка Салам, значит все старания были напрасны и переделать свой характер невозможно? — огорчилась я.

— Когда жизнь заставит, то можно, — рассудительно ответила Саламандра. — Конечно, лучше закалять характер с детства, когда  все трудности воспринимаются как должное. Своих детей пастухи баловать бы не стали — а вот в короле воспитывали не короля, а своё пастушье представление о короле.

— Но ведь они хотели, как лучше…- возразила я.- Бедный король! С детства осиротел, королевство развалилось, остался без дома, без государства… Хорошо ещё, что попалась ему умная девушка — железная принцесса, а то совсем бы пропал! Я была горда за девушку, сумевшую вытащить из беды хорошего парня.

— Всякий пар-р-рень — это кот, гуляющий сам по себе! Не захотел бы,  не стал бы пер-р-ревоспитываться!  А когда надоело тр-рудиться — бр-росил! — пробурчал Тимофей.

— Это только безответственные коты гуляют сами по себе,- съехидничала я.

— Хватит вам ссориться,- примирительно сказала Саламандра.- Одних людей трудности воспитывают, других — ломают. Всё должно приходить к человеку во-время.

Малыш должен видеть любовь и защищённость — тогда он не озлобится и не будет бояться жизни. Подростка надо учить не только наукам, но и преодолению трудностей, постоянно наращивая их. Характер у подростка гибкий, как трава. Буря, которая ломает столетние деревья, траву только гнёт. Закалившись в юности, не сломаешься и в старости.

Но кот Тимофей мрачно насупился в своём кресле и ворчливо возразил:

— А где свобода выбор-ра, где индивидуальность? Можно подумать, что коты или люди — чистые листы бумаги, на котор-рых пиши, что хочешь, только во-вр-р-ремя, соблюдая пр-р-равила, и тогда выр-растет идеальный характер-р.

-Ты прав, Тимофей, быть может чья-то душа уже не раз воплощалась на земле.  Опыт множества жизней всё время даёт о себе знать,- добродушно согласилась Саламандра.- Такому и учёба легко даётся, и руки всё умеют делать. А другой, допустим, в прошлом был очень умной собакой — но в человеческой жизни ему всё приходится постигать впервые. От него самого зависит, с чем он из этой жизни уйдёт- с грузом проблем, или с богатым опытом и знаниями.

— Как жаль, что мы, рождаясь, всё забываем. И учиться не надо было бы каждый раз заново, и со знанием истории не было бы проблем,- размечталась я.

— Лентяи всегда недальновидны.- рассмеялась тётушка Салам.- Родиться закосневшим в своих заблуждениях стариком — разве может быть наказание страшнее? Жизнь прекрасна своей новизной и открытиями, даже если это жизнь обыкновенного моллюска.

 

ПРИТЧА О ПРЕКРАСНОЙ РАКОВИНЕ.

 

Только неподготовленный человек сочтёт, что мастерская художника наполнена всяким ненужным хламом. На самом деле полки из неструганных досок, добытых на соседней стройке, хранят множество бесценных сокровищ.

Сухие запылённые букеты радуют глаз благородной серо-коричневой гаммой. С ними удачно гармонируют покрытые патиной ветхие самовары. Ни у одного современного художника не поднимется рука их начистить и тем самым нарушить цельность пятна тусклой меди. Полуразбитые деревенские кувшины создают изысканный ломаный силуэт. Более устойчивые горшки топорщатся букетами разнокалиберных кистей. Среди этих обязательных для каждой мастерской экспонатов громоздятся сувениры, привезённые хозяином из различных поездок: шишки, ветки, россыпи всевозможных камушков.

Но однажды друзья подарили Художнику потрясающую по красоте вещь: настоящую морскую раковину. И действительно, раковина была — само совершенство: её крутой завиток изящно изгибался, внутри был выложен розовым перламутром и до блеска отполирован снаружи.

Художнику подарок так понравился, что он немедленно решил обзавестись коллекцией перламутровых красавиц и нарисовать серию картин, где героинями будут всевозможные раковины. Нужна была натура.

Не долго думая, Художник купил билет на поезд и поехал к тёплому морю, где, по слухам, раковин было больше, чем камней. Море ласково плескалось  о берег и выплёскивало на мокрый песок водоросли, ракушки и мелких крабиков, которые тут же бочком, бочком убегали вслед за волной к морю.

Слухи, конечно, оказались преувеличенными, и всё же среди камней на мелководье Художник заметил какой-то необычный предмет. Это была огромная, с крутым завитком раковина, родная сестра его домашней красавицы. Но Боже, как она была безобразна! Вся в серых наростах, зелёной тине  и прилепившихся  мелких рачках. А прекрасный розовый перламутр скрывался под серым скользким моллюском, который жил внутри. Собственно, раковина была его домом, который моллюск старательно выращивал и всё время носил на себе. Пока жил моллюск, жила и росла раковина.

Художник выбросил это уродливое создание в море и пошёл к торговцу сувенирами. На прилавке перед ним лежали великолепные раковины, одна другой краше. Их розовый перламутр блестел и переливался на солнце, поражая своим полированным совершенством. Но они были мертвы.

И вдруг Художнику представилось, что та живая раковина на дне моря не так уж безобразна. В ней были жизнь, движение, — а что может быть прекраснее жизни!

Когда Художник вернулся в мастерскую, он другими глазами посмотрел на свою  перламутровую красавицу. Она ему стала казаться памятником тому серому невзрачному моллюску, который её создал.

 

————————————————

— Нет в мир-ре совер-ршенства! — глубокомысленно изрек кот Тимофей. — Р-раковина пр-рекр-расна, но мер-ртва. Моллюск живой, но безобр-разен…

— Ты прав, — немедленно согласилась тётушка Салам.- Достигнув совершенства, в нём ничего нельзя изменить, не испортив его. Но это отсутствие движения, жизни  -само по себе несовершенно.

Помолчав, тётушка Салам добавила:

— Наверное, мир создан таким, каков он есть, чтобы мы не стояли на месте. Может, нам подарена мечта об идеальном, чтобы мы знали, к чему надо стремиться.

Я была озадачена: получалось, что идеалом является не цель, а движение к цели, которая живёт только в нашем воображении.

А тётушка Салам продолжала:

-Хорошо, что в обычной жизни люди довольствуются тем, что есть, а не ищут чего-то недостижимого.

— И Вы это называете жизнью! — почему-то возмутился кот Тимофей. — Знавал я такого гр-ражданина, который не обр-ременял себя поисками абстр-рактного совер-ршенства, зато несовер-ршенство обыденной жизни заслонило для него весь мир-р-р.

 

ЖИЗНЬ ГРАЖДАНИНА Н.

 

Гражданин Н. жил размеренно и банально. Но однажды он обнаружил, что потерял молодость, а вместе с ней — массу возможностей. С тех пор всё пошло кувырком, и гражданин Н. не успевал вести счёт потерям.

Он совсем потерял голову и стал забредать к другим женщинам. Жене его рассеянность не понравилась, в результате Н. потерял семью. Холостяцкая жизнь и услуги нашего общепита привели его к потере аппетита. Не успел он оглянуться, как утратил здоровье. Вместе с ним были утеряны волосы, половина зубов и бодрость духа.

Когда терять было уже нечего, гражданин Н. женился.

На Яге Кащеевне.

Характер этой волевой особы вполне соответствовал её имени. Вскоре Н. понял, что все его прошлые потери — пустяки по сравнению с нынешним приобретением.

Прожитую жизнь он стал видеть в розовом свете.

— С какой стороны посмотреть,- рассуждал он. В конце концов у него было всё, что надо: солидность, лысина, благородная подагра и пенсионная книжка.

Больше гражданин Н. ничего не терял. У Яги Кащеевны была мёртвая хватка. Как он ни старался, потерять её ему так и не удалось.

————————————————

Тётушка Салам одобрительно кивнула Тимофею, когда тот домурлыкал до конца свой рассказ и почему-то поинтересовалась у меня:

— Ну как, нравится тебе такая жизнь?

— Совсем не нравится,- ответила я. — Но всё равно этого гражданина Н. почему-то жаль. Может, он просто умеет скрывать свои глубокие чувства и переживания, оттого его жизнь кажется окружающим такой серой.

-Чушь.- Тётушка Салам была на редкость категорична.- Важна не сила переживаний, а чем они вызваны. Можно убиваться из-за пропажи какой-нибудь безделушки, и эти страдания будут нелепы. Можно спокойно, с достоинством пережить потерю всего имущества, и это равнодушие будет прекрасно. А страдания, вызванные любовью, возвышенны, хотя бывают незаметны со стороны. Когда человек горит любовью, душа его от этого только растёт.

— А как же ревность? — перебила я.

— Ах, это чёрное пламя! Уязвлённый собственник, от которого любимое существо уплывает к другому, страдает не от любви, а от потери собственности. Если бы любил по-настоящему, тоже бы страдал, но меньше. Потому что заодно полюбил бы и того человека, которого предпочла избранница.

— А разве так бывает? — недоверчиво спросила я.

-Когда любят по-настоящему, бывает. Этим и проверяется настоящая любовь. Но бывает, что и ревновать не к кому, а всё равно больно, если сердце любимого занято. Честолюбие и корысть так сжигают душу человека, что в ней остаётся только пепел, и нет уже места для любви.

Вздохнув, старушка рассказала нам одну давнюю историю.

 

ПРИТЧА О ФИЛОСОФСКОМ КАМНЕ.

 

История эта произошла в тёмные для нас века, которые принято называть средними. Один алхимик, высохший, как пергаментные книги, узнал из них, что только саламандра поможет ему добыть философский камень — магистерий, с помощью которого из всякой ерунды можно делать золото.

Старый алхимик собрался с духом и с помощью тайных магических формул вызвал в пламени камина саламандру — огненную ящерку с женским лицом и золотыми вихрями волос. А чтобы она к нему хорошо относилась и помогла создать философский камень, произнёс дополнительное заклинание.

Лучше бы он этого не делал! Заклинание оказалось слишком сильным, и бедная саламандра влюбилась в старого алхимика. Каждый вечер появлялась она в пламени камина и не сводила со старика глаз. Алхимику было приятно это внимание, и поначалу он с удовольствием любовался её огненной пляской.

Но ему нужна была не саламандра, а философский камень. Видя, что от огненной змейки нет никакого проку, алхимик вернулся к своим тиглям и ретортам.

Бедная саламандра очень страдала. Её огненная натура не выдерживала холодности алхимика. И вот однажды то ли кончилось действие заклинания, то ли перегорели в пламени камина её чувства, но саламандра увидела, что её возлюбленный — это старый, лысый и утомлённый жизнью человек. Что душа его давно высохла, как гербарий. И что огненная змейка нужна была ему лишь затем, чтобы добыть философский камень.

Саламандра вознегодовала и решила уйти от алхимика. Но такова  непоследовательность женских натур, что из презрения они охотно делают те подарки, которые не догадывались сделать из любви, и при этом гордо считают, что никакие материальные блага не заменят их присутствия. Саламандра не составляла исключения, хотя и была исключительным существом.

Она выпрыгнула из камина, пробежала по ретортам, и в руки удивлённого алхимика упал философский камень. Старик не заметил, как саламандра, даже не взглянув на него, опять исчезла в пламени. Он не мог налюбоваться долгожданным магистерием.

Радость его была так велика, что старое сердце не выдержало и алхимик замертво упал в кресло.

А наутро хозяйка, прибирая помещение после вчерашней суматохи, вымела философский камень вместе с разбитыми ретортами и отнесла их на помойку.

————————————————

Тётушка Салам умолкла и надолго задумалась.

— Да, не обретёт счастья потерявший способность любить! — наконец сказала она.

— Но ведь он уже был стар! — возразила я. — Всему своё время. Любовь — дело молодое. В старости  пора уже о смысле жизни думать, а не любовные записочки писать.

Однако волшебница гнула свою линию.

— Влюблённость и любовь — разные чувства. Можно всю жизнь кем-нибудь увлекаться, но любить при этом только себя одного. А можно любить весь род человеческий, зверей, птиц, — и трудиться во имя этой любви, и быть счастливым. У старика- алхимика сердце высохло, и не желал он ничего, кроме богатства и славы, которые могло принести ему золото. Это и сеть химеры — мнимые ценности, не приносящие счастья. Потому и говорю я: не обретёт счастья потерявший в своём сердце любовь!

Пока жива любовь — человек счастлив, как бы тяжело ему ни жилось. Послушай историю об одном чувствительном, но застенчивом человеке, который остался верен своей любви к идеальному, хотя и прожил очень запутанную жизнь.

 

ПРИТЧА ОБ ИДЕАЛЬНОЙ ЛЮБВИ.

 

Чем возвышеннее помыслы идеалиста, тем меньше у него единомышленников.

Один такой мечтатель собрался избавить человечество от недугов и для этого поступил учиться в медицинский институт. Там он с ужасом обнаружил,что для изучения живых существ их сначала делали мёртвыми. Юноша обливался горькими слезами, препарируя очередную лягушку. Остальные студенты были не столь чувствительны. Они смеялись над бедным идеалистом, который старался окаменеть, чтобы не допустить жалость в своё сердце.

А поскольку он был человеком старательным, это ему вскоре удалось. Сердце идеалиста стало обрастать каменными кристаллами. Кристаллы разрастались, и вскоре юноша целиком оделся в каменный панцирь. Теперь он без жалости резал очередную лягушку, гордясь своим хладнокровием.

Шло время. Юноша повзрослел и стал профессором. Несмотря на сковывающий его панцирь, в глубине души он сохранил нежное любящее сердце и очень страдал от одиночества. Он так и не был женат. За женщинами надо было бегать или хотя бы волочиться, а у профессора даже при медленной ходьбе края каменного панциря тёрлись друг о друга и из него сыпался песок.

После его прогулок дорожки были хорошо опесочены, за что его любили дворники и заботливо советовали ему побольше гулять. Бедного идеалиста оскорблял такой практицизм, к тому же в толпе он ещё сильнее чувствовал своё одиночество.

Профессия врача тоже потеряла для него былой смысл, потому что в его одетое камнем сердце уже не пробивались чужие страдания. Тогда профессор решил сменить образ жизни на менее активный и уйти от толпы.

Он стал астрономом.

Ночи напролёт просиживал профессор у телескопа, и ничто не нарушало его окаменелого покоя. Он разговаривал со звёздами, а они всегда с ним соглашались и в знак солидарности подмигивали ему в ответ.

Но вот однажды на небосводе в созвездии Стрельца появилась маленькая своенравная звёздочка. У профессора началась волнующая жизнь. С утра до вечера он перелистывал все имеющиеся справочники и с трепетом открывал астрономические газеты: не заметил ли кто раньше него новую звезду? Но нет, не видели, не открывали.

И тогда профессор послал короткое сообщение об открытом им астероиде и дал ему нежное имя: «ЛЮЧИЯ». В этом имени профессор зашифровал слово  «любовь», но об этом трудно было догадаться.

Ночами профессор  садился к телескопу и с трепетом следил за своей звездой. Она становилась всё ближе и ярче, пока не попала в сферу земного притяжения. И тогда все её увидели и восхитились  дивной красотой небесной гостьи. Влюблённые, глядя на звезду, загадывали желания. А она летела, сгорая в атмосфере, пока не упала во двор обсерватории.

Профессор, забыв о пронизывающих его каменных кристаллах, сбежал по крутым ступеням во двор, где в глубокой воронке дымился ещё горячий камень. От сотрясения каменные перегородки на его сердце дали глубокие трещины. Он заболел, но был счастлив.

Профессор наконец обрёл свою любовь. Его любимая лежала огромной глыбой во дворе обсерватории. Лючия была неказиста на вид, зато верна, неприхотлива в быту, всегда внимательно выслушивала словоохотливого профессора и никогда его не перебивала. А он даже свою окаменелость перестал считать недостатком, так как теперь это свойство духовно сближало его с возлюбленной.

И ничего, что остальные сотрудники обсерватории видели в Лючии всего лишь шершавый неуклюжий камень — для идеалиста она навсегда осталась яркой звездой, блистающей на горизонте.

 

————————————————

-Мне кажется, идеальной любовью чаще болеют женщины…- заметила я.-  И всё же идеалиста жаль: мечтал избавить от страданий всё человечество, а не смог оградить от них даже себя самого.

— Его ошибка в том и состояла, что он пытался это сделать. Трудности отступают, когда смотришь на них через открытое забрало. Но жалеть идеалиста не надо: пусть ему не удалось взлететь на ту высоту, как хотелось, но своё счастье он всё-таки обрёл.

И тётушка Салам надолго задумалась.

— Счастье — это состояние души, а не сложившиеся обстоятельства. К тому же каждый человек мерит счастье своим аршином. Чем меньше нужно, чтобы почувствовать себя счастливым, тем больше ощущение счастья.  Наверное, ты знаешь людей, у которых всё удачно складывается, а они недовольны. Это оттого, что у них мерка незаслуженно велика.

— Тётушка Салам, Вы сами себе противоречите, — возразила я. — То Вы говорите, что для достижения счастья надо любить всех вокруг, забыв о себе, — а то вдруг оказывается, что достаточно не желать слишком многого, — и будешь счастлив.

— Так в чём ты увидела противоречие? — удивилась волшебница. — Всё сходится: чем меньше человек думает о себе, тем больше кажется ему доставшееся счастье. Но люди слабы — нельзя требовать от человека подвига только лишь потому, что он жаждет его совершить. Душе воздаётся по намерениям, а если ненароком сплоховал — по искренности раскаяния.

— Нет, тётушка Салам, здесь что-то не так. Иногда хочешь сделать доброе дело, а получается медвежья услуга. Так у меня уже было, и не раз. И я рассказала свою историю.

 

ЗАКОЛДОВАННАЯ ДВЕРЬ.

 

Новый год мы договорились встречать у моих друзей. Я, как всегда, опаздывала. Падал снег. Настроение было отличное. Хотелось сделать что-то необыкновенное: например, сотворить какое-нибудь волшебство.

Входная дверь у друзей никогда не запиралась, потому что все ключи были давно потеряны, старый замок сломан, а новый так и не удосужились поставить.

И тут меня осенило. Я решила сделать новогодний подарок: так заколдовать входную дверь, чтобы открыть её могли только хозяева. Долго я стояла перед входной дверью, напрягая все душевные силы на сотворение чуда. А когда силы кончились, решила, что пора заходить, потому что было уже без десяти двенадцать. По привычке я взялась за дверную ручку…

Звонка у друзей не было за ненадобностью. Стука никто не слышал, потому что повсюду хлопали бутылки с шампанским и произносились тосты. Новый год я встретила под хорошо заколдованной дверью.

Расколдовать её, к сожалению, так и не удалось. Стоило мне к ней подойти, я вспоминала новогоднюю ночь, проведённую наедине с запертой входной дверью, и у меня портилось настроение. А поскольку в деле волшебства я была всего лишь любителем, то без вдохновения у меня ничего не получалось.

С этой новогодней ночи у моих друзей началась новая жизнь. Они всё не могли собраться сделать звонок и постоянно прислушивались, не идёт ли кто. Попасть к ним стало сложно, и друзья перестали их навещать. Владельцы волшебной двери от скуки стали скупать хрусталь, приобрели видеомагнитофон и японский телевизор.

Следующий новый год мы встречали у тех же друзей.  Большую озабоченность вызвал у них мой новый подарок: заказанная в кооперативе»Фаталист» входная дверь, которую было не закрыть даже с помощью волшебства.

————————————————

— Да, голубушка, непрошенная услуга часто оказывается медвежьей.- рассмеялась тётушка Салам. — особенно если по-медвежьи суют нос не в своё дело. Никогда не знаешь, чем это может обернуться. Мир вещей и явлений живёт своей тайной жизнью. Будешь её уважать и понимать — найдёшь незримых помощников. Начнёшь искать в Случае господина — станешь его рабом. Судьба бывает так ветрена, что на неё влияют даже времена года.

 

 

ПРИТЧА О ВРЕМЕНАХ ГОДА.

 

Одним маленьким северным государством правила неулыбчивая Королева. Её гордость и властолюбие были так велики, что не вмещались в доставшихся ей по наследству границах.

Тогда она послала своего самого верного рыцаря к чужеземному прорицателю узнать, исполнятся ли её тайные желания? Для преданного рыцаря было счастьем исполнить любое приказание Королевы.

Дело было на исходе зимы. Рыцарь облачился в парадные доспехи, закутался в плащ и на лучшем скакуне отправился в путь. Дорога была долгой, и, пока он скакал, зима кончилась.

Пришла шалунья — весна. По полям и лугам она раскидала пригоршни цветов, наполнила воздух весенним ароматом и птичьим гомоном. Рыцарь невольно замедлил шаг. Впереди на высоком холме виднелась крепость. Она утопала в цветущих садах, а за крепостными стенами возвышался замок с резными башенками.

Игрунья — весна подшутила над рыцарем и вдохнула в его сердце легкомыслие. Рыцарь отложил серьёзное поручение Королевы и решил из озорства завоевать крепость.

Замок на холме ему был совершенно не нужен, он даже не знал, что с ним делать, если его завоюет. Но рыцарь был молод и горяч. К тому же стояла весна — время, когда весело делать всякие глупости. За крепостными стенами и в душе рыцаря пели птицы, а крепость была так хороша, что хотелось проехать по ней победителем.

За крепостными стенами в замке жила добрая волшебница. Она всегда сидела у окна в самой высокой башне  и следила, чтобы ни один враг не смог подкрасться к городу. Как только к нему подступали чьи-то войска, она немедленно била тревогу, верные горожане занимали круговую оборону, и враг, посрамлённый, уходил восвояси.

Но стояла весна. Ласково светило солнце, и цветущие яблони осыпали землю розовыми лепестками. Добрая волшебница заметила вдали одинокого рыцаря в блестящих доспехах, но не испугалась

— Что он сделает в одиночку, если многочисленные войска не смогли меня одолеть? — подумала она и стала смотреть в другую сторону.

А рыцарь в шутку взял предместья. Видит — никакого сопротивления. Тогда он захватил город с его городскими рынками, ратушей и главпочтамптом. Горожане по привычке ждали команды от своей повелительницы, чтобы начать оказывать сопротивление. Но, не дождавшись, решили понапрасну себя не утруждать и сдались без боя.

Когда добрая волшебница перестала любоваться голубыми далями и взглянула на свой город, она повсюду увидела белые флаги. Тут бы ей забить тревогу, но её подвела самоуверенность.

— Подумаешь, я всегда успею превратить его в мышь , и он останется с носом,- беспечно подумала она, но на всякий случай велела запереть изнутри ворота башни, в которой сидела.

А рыцарь уже гарцевал по двору крепости. Стояла весна, рыцарь был молод и красив, и волшебница немедленно в него влюбилась. Рыцарь поднял глаза, увидел в окошке добрую волшебницу, и она ему тоже очень понравилась. Он дёрнул ручку двери — башня оказалась заперта. Постучал — не открывают. Пока он толкался у дверей, завоевательский пыл у него иссяк, и он вспомнил о поручении Королевы. Рыцарь в последний раз взглянул на окошко, в котором была видна прекрасная волшебница, и ускакал, даже не обложив данью завоёванный город.

Путь к чужеземному предсказателю был долгим, и всё время перед глазами влюблённого рыцаря стояло лицо прекрасной волшебницы.

Лето прошло в ожидании приёма у прорицателя. Желающих узнать свою судьбу было слишком много; молодёжь собралась со всех концов света, и скучать было некогда. Когда предсказание было наконец получено, и рыцарь со свитком за пазухой отправился в обратный путь, уже пожелтели первые листья. Умолкли и улетели на юг птицы, дорога раскисла от дождей. Осень, как плесень, расползлась по всей земле.

Когда впереди показался долгожданный город с крепостью, рыцарь устало взглянул на его почерневшие от дождя стены. Более унылого места он не встречал. Последние листья облетели с костлявых деревьев, едкий дым стлался по земле, горожане попрятались от непогоды по домам. Рыцарь с отвращением вспомнил, что совсем недавно он мечтал завоевать этот город и поселиться здесь навсегда.

А добрая волшебница всё лето ждала у окна блестящего рыцаря. Жаркое солнце подогревало в её душе любовную тоску. Но к концу лета любовь стала увядать, а тоска и досада остались. Наступила осень, и волшебница захлопнула окно.

И вот однажды сквозь сетку дождя она увидела вдалеке за крепостными стенами своего рыцаря. Перья на его шлеме облетели, плащ обтрепался и повис от дождя. Вид у рыцаря был такой грязный и унылый, что на него стало скучно смотреть. Волшебница отошла от окна и постаралась забыть о своём потрёпанном возлюбленном.

Рыцарь тронул поводья и поплёлся к своей Королеве, надёжно укрыв от дождя секретное пророчество. В нём было написано, что желание Королевы не исполнится, и ей не удастся завоевать мир. Рыцарство её ослабеет, и ей придётся воспользоваться услугами наёмных войск, чтобы захватить несколько ближайших княжеств.

В душе Королевы всегда царила зима. Она пришла в ярость, прочитав нежелательное пророчество, и велела заточить рыцаря в крепость.

— Раз уж мне не суждено разгуляться вширь, то в своём королевстве я побушую всласть. Хотя подданных мало, зато власти много, — отыграюсь на тех, кто остался. А рыцарь пусть посидит за решёткой. Всё равно от него, согласно предсказанию, никакого проку не будет, — успокоила себя Королева и велела собирать наёмные войска. Её холодная королевская душа никогда не опускалась до таких обывательских мелочей, как чувство справедливости или благодарность.

Так и остались бывшие влюблённые жить до конца дней каждый в своей крепости, даже не вспоминая друг о друге: рыцарь — в заточении, добрая волшебница — охраняя свою неприкосновенность.

Только изредка, весной, снились им сказочные сны о совсем другой жизни. И нежные яблони снова осыпали их розовыми лепестками.

__________________________________________________________

 

— Бедные влюблённые! — расчувствовалась я и полезла в карман за носовым платком. Но непостижимая тётушка Салам равнодушно заметила:

— А мне их совсем не жаль. Когда человек устаёт болеть любовью, в его душе побеждает осень. Осенних людей я не люблю. Мне больше жаль тех, кто мается рядом с ними.

— Вам что, жаль Королеву? — удивилась я .

— Милочка, при чём здесь эта ледышка? Она бы лопнула от злости, если бы узнала, что её действительно можно пожалеть — ведь любовь к себе так обременительна и  неутолима!  А главное, смешна, если смотреть со стороны.

-Но ведь могут быть обстоятельства, которые препятствуют…

— Что касается обстоятельств, я могу рассказать тебе историю, которую слышала от своей бабушки, а та помнила её со слов прабабушки — Великой Саламандры.

 

ГЕОГРАФИЧЕСКАЯ ПРИТЧА ОБ УПОРСТВЕ В ДОСТИЖЕНИИ ЦЕЛИ.

Жили когда-то два брата: Тигр и Эвфрат. Они были неразлучны и очень любили друг друга. В те древние времена из-за отсутствия культуры туризма люди отправлялись в далёкие походы хорошо вооружёнными компаниями, и при этом совершенно не считались с жителями тех краёв, которые они посещали. Их тогда даже звали иначе, чаще всего- врагами.

Однажды на деревню, где жили братья, напали такие вот невоспитанные чужеземцы, и увели Эвфрата в плен за горную гряду к озеру Ван. А младший брат Тигр успел спрятаться в зарослях.

Братья в разлуке тосковали друг по другу и так много плакали, что превратились в две большие реки. И хотя стекали они с противоположных склонов горной гряды, всё время мечтали оказаться рядом. Как только Эвфрату удалось обогнуть горы, он потёк в том же направлении, что и Тигр. Но их разделяли обширные земли и враждебные племена, жившие на них.

По весне Тигр и Эвфрат, в безумной попытке соединиться в одну реку разливались, как моря. Но паводок кончался, силы их иссякали, и они опять текли в одном направлении, но не вместе. Даже край этот стал называться Двуречьем. Только в самом конце пути у моря Восхода ( так тогда назывался Персидский залив.) удалось им приблизиться друг к другу.

Однажды, оказавшись в тех краях, я узнала замечательную новость: Тигр и Эвфрат всё-таки слились в одну реку!

То, чего они не смогли добиться на чуждой им земле, они обрели в родной им стихии. Тысячелетиями обе реки упрямо несли в своих водах глину и песок, пока не соорудили себе новое русло, вдающееся далеко в море, — и море потеснилось.

Радостно смотреть на огромную полноводную реку- Тигр и Эвфрат, соединившиеся благодаря своему упорству и труду.

________________________________________________________

 

-Как видишь, если чего-то очень хотеть и не лениться, то рано или поздно желания осуществятся.

— Разумеется, имея тысячелетия в запасе…- съехидничала я.

— Зато чтобы расстаться, много времени не требуется.- как ни в чём ни бывало продолжала тётушка Салам.- Бывает обидно, когда влюблённые разбегаются только оттого, что не захотели друг друга понять. Такая история произошла в одном тихом провинциальном городке.

— Р-р-разумеется, обидно! — вдруг подал голос кот Тимофей. Наверное, ему тоже было что рассказать, но он, умудрённый житейским опытом, предпочитал слушать.

 

ПРИТЧА О ГНОМЕ И РУСАЛКЕ.

 

Небольшой городок, расположенный на крутых берегах извилистой речки, готовился к очередной свадьбе. Давно уже было подано заявление в ЗАГС, а в шкатулке под зеркалом томились в ожидании новые обручальные кольца.

Невеста была так доверчива, неопытна и простодушна, что не скрывала своей любви к молодому красавцу- охотнику. Но тут жених — а он был настоящий охотник — вдруг заскучал. Он всегда скучал, если добыча слишком легко шла к нему в руки. Он жаждал борьбы и трудной победы, и накануне свадьбы сбежал в большой город искать своё беспокойное счастье.

На этом бы и закончилась эта история, банальная, как и городок, в котором она происходила, если бы не решительность невесты. По неопытности она расценила бегство жениха как исключительное хамство, и в отместку повела себя столь же неординарно.

От горя и обиды она бросилась в речку, но не утонула, а стала русалкой. У неё вырос рыбий хвост и длинные зелёные волосы, которые она по последней русалочьей моде перевязывала водорослями. В обществе рыб русалка привыкла говорить только междометиями, хотя и скучала по нормальной человеческой речи.

 

— О! — воскликнула она однажды, увидев Гнома, греющегося на берегу под лучами ласкового мартовского солнца. Неподалёку от гнома большая труба извергала в реку городские нечистоты. Скверно пахло и от неё, и от одежды Гнома

Но у русалки после долгой зимы ещё не прошёл насморк, и она  ничего не почувствовала. Русалка смело подплыла к Гному и тоже уселась на берегу, свесив в воду свой рыбий хвост.

Давно не встречал Гном такой замечательной собеседницы!  Она смотрела на него широко открытыми глазами цвета речной волны и только изредка восклицала: «АХ» или «ОГО»!  Гнома распирало от обилия новостей, которые он узнавал из клочков газет, попадавших в канализацию. Ему давно надоело поверять их фановым трубам, среди которых проходила его жизнь.

Русалка стала каждый день приплывать на свидания к Гному и восхищенно внимала его речам. Насморк у неё прошёл, но она не обращала внимания на зловоние. Ей было жаль Гнома, вынужденного жить в таких нечеловеческих условиях, и в её глазах он обрёл ореол мученика.

Родителей Гнома ещё при царе Горохе сослали из горной гномовской столицы на периферию — в населённую людьми местность. Бедным гномам было не по силам в одиночку строить подземелья, и они поселились в городской канализации. Здесь у них родился маленький Гном, здесь он вырос и получил высшее канализационное образование.

Гном рано научился читать и был напичкан газетными знаниями. В других условиях он смог бы вырасти большим учёным, но здесь весь его исследовательский дар уходил на подслушивания и подсматривания из открытых канализационных люков. Привычка видеть жизнь с изнанки сделала его скептиком. То, что он узнавал из газет, упорно не совпадало с тем, что он видел в родной клоаке, и это несоответствие высекало в нём искры поэтического волнения.

— «Ах, эти жёлтые глаза меня пленили!»- томно пропел он однажды своё последнее стихотворение, беря русалку за руку. Та порозовела и опустила ресницы. Ей было приятно внимание Гнома. Конечно, он был не очень красив, и по гномовским масштабам не слишком высок, но какой могучий интеллект! Какие знания! Какой ум!

Русалка помнила, как много горя принёс ей красавец — охотник, и решила, что красота портит мужской характер. Гном некрасив, зато будет ей верен. А русалке так хотелось большой настоящей любви! И она нежно взглянула на Гнома.

Солнце грело всё сильнее, трава на берегу покрылась жёлтыми цветами. Гном по-прежнему ждал русалку у сточной трубы. Так прошло лето.

Русалка не скрывала своей любви, а Гном всё больше капризничал. Живя в городских подземельях, он чувствовал себя не на высоте. Эту ущербность Гном восполнял повышенной манией величия. Он уже давно объяснил русалке, как неосмотрительно попал в её ловко расставленные сети, и как обременяет она его всяческими обязательствами. Например, ему нелегко каждое утро отрываться от своих важных занятий и ждать её на берегу. Но ради её любви он покоряется долгу, который она на него взвалила. Гном был самолюбив, и ему нравилось доказывать русалке, что она любит его больше, чем он её.

Конечно, он лукавил. Просто в нём говорили многие  поколения гномов, привыкших получать больше, чем отдавать. В любви Гном по традиции  хотел поддержать то же соотношение прихода и расхода.

А русалка принимала всё за чистую монету. Она всё больше грустнела и всё тише, глядя на Гнома, произносила своё восхищённое «АХ». Чтобы не мешать Гному своим присутствием, она всё реже появлялась на берегу. Потом наступила осень, и русалка уплыла на зимовку в дальние озёра. А весной у неё родилась маленькая русалочка.

Молодая мать была счастлива. Всю жизнь она мечтала о большой взаимной любви и наконец её обрела. С утра до вечера она ласкала свою дочурку, и та отвечала ей такой же безграничной любовью. Русалки остались жить в чистых лесных озёрах и только однажды летом выбрались на экскурсию к городским берегам.

У сточной трубы по-прежнему сидел Гном.  Он был мрачен и размышлял о женском непостоянстве. К тому же на его беду в канализацию перестали поступать обрывки газет. Читать стало нечего, и Гном скучал, сидя на берегу.

Увидев маленького некрасивого Гнома и вспомнив, как любила она его в прошлом году, русалка удивлённо воскликнула:»О». На прощание она небрежно махнула хвостом и уплыла, чтобы никогда больше не появляться у городских берегов.

_____________________________________________________________

 

— Так ему и надо, этому противному гному! — злорадствовала я. — Мне только бедную русалку жаль: ну что ей так не везёт в личной жизни?

— Все вы женщины таковы! — рассмеялась тётушка Салам. — Только ваши беды вам и понятны. А ведь мужчин тоже можно пожалеть. Русалка — счастливая мать, она выполнила своё предназначение. Вот Гному действительно не повезло. Ведь это страшно, когда данные Всевышним дарования невозможно реализовать. Острый ум без дела — тупеет, талант — тускнеет, а чувство невыполненного долга — остаётся.

Всякий талант — поручение, не исполнив которое, невозможно быть счастливым. Гном виноват только в том, что не понял этого, а стал отыгрываться на окружающих.

— А что случилось с охотником? — перебила я тётушку Салам.- Или Вы его тоже будете защищать?

Тётушка Салам внимательно на меня посмотрела.

— Любого человека надо постараться понять, и с пониманием часто приходит прощение. Есть только два качества, которые нельзя понять и простить. Это подлость и предательство. Понявший их — сам подлец и предатель.

Наверное, многие поймут Охотника, ради своего удовольствия делавшего несчастными других.

 

ИСТОРИЯ О ТОМ, КАК ОХОТНИК ПОТЕРЯЛ СВОЁ ЛИЦО.

 

Городской тир — не лес, но волки и зайцы в нём тоже есть. Охотник, приехав в город, устроился работать в тире. Это было скучное занятие: мишени неподвижно сидели на своих местах и покорно ждали, когда кто-нибудь возьмёт их на мушку. При удачном выстреле мигали лампочки, жестяные утки и зайцы опрокидывались вверх лапками, а мельница вертела крыльями. Потом всё возвращалось на свои места, не омрачив покоя равнодушных мишеней.

Настоящая охота начиналась после работы, когда красавец- Охотник шёл на свидание к очередной дичи. Нельзя сказать, чтобы он не влюблялся. Так тигр любит трепетную олениху, подстерегая её из засады. Чтобы поймать дичь, надо почувствовать её изнутри, проникнуться её заботами. На глухариный манок утку не поймаешь — и охотник перенимал все привычки и заботы очередной жертвы, становился немного на неё похожим, даже цвет волос у него менялся.

Всегда вычищенный и отутюженный, он покорял своей аккуратностью и самостоятельностью. «Независимость и леность — понятия несовместимые», — совершенно справедливо рассуждал он и предпочитал независимость. Мастер на все руки, он казался идеальным семьянином, а его привычка перенимать характер жертвы создавала у неё ощущение, что они созданы друг для друга.

Более опытные женщины сразу понимали, что нарвались на Охотника, и спешили с ним расстаться, пока не попались в сети своего же чувства. Такая ускользающая добыча преследовалась настойчивее всего, победа над ней особенно грела самолюбие. Охота шла до тех пор, пока независимая, непокорная дикарка не превращалась в преданную, влюблённую домашнюю утку. Но вот дичь поймана, азарт игры сменялся усталостью победы, и Охотник тотчас начинал скучать. Потом на горизонте появлялась новая дичь, и глаза Охотника снова загорались.

С трудом раскрыв для любви своё осторожное сердце, прирученная дикарка никак не хотела его закрывать. Ему это даже нравилось, так он полнее чувствовал свою победу. Неприятным моментом был неизбежный финал: слёзы, упрёки, ревнивые подозрения. «Удача для охотника — трагедия для его жертвы, а удача дичи — невезение для охотника» — приговаривал удачливый красавец- лавелас, возводя свою непорядочность в закон жизненной необходимости.

Между тем время шло, набегал возраст. Всё чаще его взгляд останавливался на чужих детях. Пришла пора жениться. Для опытного Охотника не составляло труда найти себе идеальную жену, и через несколько лет красавица-супруга выводила на прогулку ватагу очаровательных детишек. Ей казалось, что хотя бы дети привяжут к дому вечно занятого, спешащего на очередное свидание Охотника.

Детей он по-настоящему любил. Это была частица его, и любовь к себе он расширял до детей. К тому же детскую любовь надо было постоянно отвоёвывать у соперницы — матери, а это было захватывающе интересно.

В споре родителей дети принимали сторону отца. Ну что из того, что папа пройдёт с посторонней тётей? Вот если бы он любил не их, а детишек из соседнего двора — тогда другое дело. Словом, дети в нём души не чаяли.

Жена Охотника была умная женщина. Она всё понимала, что не мешало ей страдать от мужниного равнодушия. «Мы в ответе за тех, кого приручаем,»- говорила она Охотнику словами Сент- Экзюпери. Тот равнодушно соглашался. Но две идеи не могут существовать одновременно, и побеждала исконная охотничья философия. Устав от переживаний и пообвыкнув, жена всю свою любовь отдала детям, терпя своего распутного супруга ради них.

Шли годы. Бурная охотничья жизнь промелькнула, гонимая азартом, от победы к победе. Преображаясь под очередную жертву, Охотник так менялся, что в конце концов потерял своё лицо.  В самом прямом смысле. Вместо некогда красивого лица у него оказалась нейтральная, размытая, похожая сразу на всех маска.

Так и похоронили его, стыдливо укрытого белой простынёй- человека без лица, только себя любившего и себя потерявшего. За гробом шла злорадная процессия бывших поклонниц. Каждая из них мечтала бросить в могилу первый комок глины.

_____________________________________________________________

 

— Пор-р-разительный котяр-р-ра! — восхитился кот Тимофей.- Не огр-р-раничиваться мар-р-ртом, а пр-роказничать кр-р-руглый год! Ор-р-ригинальная пор-р-рода!

Но на меня история охотника произвела удручающее впечатление.

— От любви- одни проблемы. Человек всю жизнь кого-нибудь любил, а всем от этого только горе.

— Ещё как любил! — иронически произнесла Саламандра.- Любил азарт охоты, торжество своей победы, любовь к себе окружающих- и всё ради себя. Данные ему природой дарования он использовал как приманку, во вред другим. А это и вовсе недопустимо. И хватит о нём, не хочу больше говорить об этом эгоисте.

Помолчав, тётушка Салам продолжала:

— Чем больше человеку дано, тем больше с него спросится. Данный человеку талант надо отработать, как бы это ни было трудно. Бог — это Доброта. Дарованные Им способности должны употребляться во имя добра, а не наоборот. Это очень трудное поручение. Чем выше воспарит дух, тем больнее падать. А самое ужасное, когда талантливый человек теряет тот неуловимый канал, который связывает его с духами неба и земли — и от него навсегда уходит вдохновение.

Помню я такой печальный случай.

 

ПРИТЧА О ТВОРЧЕСТВЕ.

 

Дело было в одиннадцатом веке на Новгородчине.

Кузнец Данила считался самым весёлым мастером в кузнечном ряду. Играючи он ковал косы, охотничьи ножи и изящные решётки для окон. Местные крестьяне любили заказывать у него необходимую утварь, да заезжие купцы частенько покупали большие партии товара.

Как всякий преданный своему делу мастер, Данила не любил в работе простоя. Кузница у него была завалена болванками железа и обломками стали. Всё своё время он проводил в кузнице, так что и семью завести было некогда.

Однажды ковал он лезвие для ножа, как вдруг увидел в пламени горнила пляшущую ящерку, то ли змейку — с девичьим лицом и огненными волосами. Это была саламандра. Она плясала в такт ударам молота по наковальне, и Данила бил им не переставая, не в силах оторвать взгляд от огненной змейки.

Когда Саламандра исчезла, лезвие ножа у него вытянулось в длинную стальную проволоку. Данила с досады свернул её несколько раз жгутом и выковал из неё замечательное лезвие — гибкое и острое. А чтобы оно не слишком гнулось, сделал из железа боковые щёчки.

Опять появившаяся в пламени Саламандра наблюдала за его работой. Когда нож был почти готов, она выскочила из горна, пробежала по стальной полоске и приварила к ней железные щёчки.Данила приделал к ножу ручку и не мог налюбоваться хорошо сработанной вещью.

Нож и спрямь был хорош: железные щёчки снашивались и обнажали стальное лезвие, так что клинок сам затачивался, а стальная сердцевина, выкованная из перекрученной проволоки, не гнулась и не крошилась даже на камне.

Заказанную крестьянами утварь делать Даниле уже не хотелось. С раннего утра в пламени горна плясала Саламандра, подбадривая мастера и помогая ему. С утра до вечера весело стучал по наковальне его молот.

Ножи свои Данила делал подолгу, а продавал вполцены. Совестно ему было брать себе деньги за ту часть работы, что выполняла Саламандра, а отдать ей заработок было невозможно — не бросать же деньги в огонь!

Другие мастера — кузнецы посмотрели на Данилину работу и наладились похожую делать: выкуют из железа нож, а вместо лезвия стальную проволоку приварят. По виду — то же, а по сути — сплошной обман. Стальная проволока быстро стачивалась, а железку после этого — хоть выкидывай. Но зато их ножи были так хорошо отполированы, да в таком футляре, что Данилины шедевры совсем перестали покупать.

Но Данила не унывал. Железа и стали в кузнице хватало. Затянул потуже ремень — и за работу. Радостно ему жилось. Но бывали дни, когда огненная ящерка не появлялась — и тогда опускались руки у мастера, валился он на топчан в углу кузницы, и тосковал, глядя в закопчёный потолок. Не мог без вдохновения работать Данила, не в радость стала такая работа.

Торговые дела у него совсем пришли в упадок. С тех пор, как в его кузнице поселилась Саламандра, Данила мастерил только охотничьи ножи. А много ли их надо? И крестьяне перестали идти к нему со своими заказами. Заезжие купцы тоже обходили его кузницу стороной. Ножи у Данилы были добротные и недорогие, но не было в них того блеска, как у других мастеров.

Однажды пришёл чёрный день, когда кончились и железо, и сталь в кузнице Данилы. Не с чем стало работать бедному кузнецу. Решил тогда Данила сделать что-нибудь на заказ, чтобы сырьё купить.  Вышел на улицу, стал покупателей зазывать — но не тут-то было!

Пока он свои шелевры ковал, прочие кузнецы обзавелись клиентурой, каждый за своих покупателей — заказчиков держится, других кузнецов втихомолку поругивает. И о Даниле уже молва сложилась — потому дескать свои ножи вполцены продаёт, что блеска в них никакого, да и грош им цена.

Никто у Данилы ничего не заказывает, никто не покупает его ножи. Еле-еле договорился со знакомым крестьянином лемех ему выковать. Один лемех выковал, другой. Саламандра не появляется, а Данила крепится: ничего, думает, накоплю сейчас денег, куплю сталь да железо, будем опять с Саламандрой ножи ковать. Накопил денег, купил сырьё, — тут бы за настоящую работу взяться, — а Саламандра не идёт.

Без огненной змейки не получаются ножи у Данилы, не в радость ему стала такая работа. Долго ждал мастер свою Саламандру, но так и не дождался. Пока занимался Данила заработками, покинула его Саламандра, не дождалась вольного творчества.

Затосковал мастер, стал пить горькую. Как напьётся- мерещится ему в огне золотая змейка, и будто опять работают они вместе, не замечая убегающих часов. А проспится Данила — и ничего, кроме потухшего горна. Пропил он и дом свой, и наковальню, и молот. Кузницу — и ту заложил, а ножи не продавал. Смотрел на них Данила, пьяными слезами обливался, — вместе с Саламандрой они когда-то их делали, да прошли безвозвратно те времена.

Так и помер раньше времени Данила, сгорел от огненных медовых напитков. Похоронили Данилу всем миром, а ножи его на память разобрали — растащили. Год проходит, другой. У других-то мастеров с ножей полировка стёрлась,стальные провочки — лезвия сносились, а мягкое железо от воска тупится — только выкинуть их осталось.

А Данилины ножи от времени только лучше становятся. От работы блестят и сами затачиваются: железо по бокам стачивается, стальную полоску открывает. А сталь-то острая да такая прочная — камень берёт, не то что дерево.

Заезжие купцы за ними охотятся, втридорога скупают, жалеют, что во-время не разглядели. Стали Данилу славить, памятник хотели воздвигнуть, да вот беда — могилу его так и не нашли, и где похоронили, не могли вспомнить.

И зачем ему памятник, если лучшая память о мастере — его вдохновенная работа.

___________________________________________________________

 

Мне до слёз было жаль мастера Данилу

-Тётушка Салам! Ну почему Вы к нему не вернулись? Нельзя же быть такой жестокой, а ещё любовь проповедуете!

Тётушка Салам виновато развела руками:

-А что я могла поделать? Мы,Саламандры, так же подчинены законам взаимного притяжения, и приходим только к тем, кто работает с огоньком — на то мы и огненные натуры. А лёжа на топчане, саламандру не дождёшься, как её ни зови.

— Тётушка Салам, а почему они сразу не увидели, что Данилины ножи лучше?

— Трудный вопрос. Всему судьёй время. Время стирает позолоту и вымывает золотые россыпи.     То, что сделано на утеху покупателю — подобно позолоченной деревяшке: рано или поздно время обнаружит фальшь этой поделки. Подлинное искусство идёт от души и не думает об успехе, потому-то оно слишком просто или непривычно, его трудно разглядеть сразу.

— Большое видится на р-р-расстоянии!- авторитетно произнёс кот Тимофей расхожую мысль и тем положил конец нашему спору.

 

ТАЙНА ТЁТУШКИ САЛАМ.

 

В тот зимний вечер 24 декабря тётушка Салам грустно сидела у окна. За окнами падали хлопья снега, и уличные фонари напрасно пытались оторвать от земли ватное небо. Сиротливо светила лампа под пёстрым абажуром, и чайник на плите свистел не так весело, как прежде.

Саламандра с нами прощалась.

— Сегодня посыльный Ворон принёс мне приглашение. Завтра на четвёртом подземном уровне соберутся духи Земли и будут решать будущее человечества. Можете себе представить, эти мракобесы в очередной раз хотят наказать людей за то, что ими овладел демон разрушения. Вот демона и надо наказывать. А что за людьми во-время не углядели — так сами виноваты.

Тётушка Салам разгорячилась, вскочила с кресла и стала возбуждённо ходить по кухне.

— Конечно, надо что-то предпринимать. Земля смертельно больна, люди себялюбивы и неразумны. Но не убивать же их за это!

Мы с Тимофеем испуганно притихли. Я убеждённо соглашалась с тётушкой Салам, что людям надо дать время на исправление, а Тимофей обиняком размышлял, в какой степени он должен разделять вину человечества, и не вернуться ли ему назад к природе.

Между тем Тётушка Салам продолжала:

— Люди выучили назубок множество истин, не понимая их. Истины — как люди. Чем они глубже, тем проще кажутся и тем труднее их понять. Понимание их глубины зовётся мудростью. Вам надо понять одну из истин: земля живая, надо её беречь. Гибель земли ударит не только по вам, в катастрофе исчезнут миллиарды ни в чём не повинных живых существ. Представляете, какое зло несёте вы в космос?!

Получать плохую отметку за поведение всего человечества было  неприятно, поэтому я поспешила увести разговор в сторону от земных проблем:

— Тетушка Салам, а что Вы знаете о космосе?

Саламандра вдруг умолкла, вспоминая. Постепенно лицо её смягчилось, и она уже совсем другим, мечтательным голосом продолжила:

— Только однажды довелось мне воочию увидеть Вселенную,- знаете, духов Земли не очень-то пускают на небеса. О! Это было необыкновенное путешествие!  Вокруг рассыпались звёзды, живое счастливое сияние которых не увидеть земными глазами.  Галактики, сотканные из светящейся  звёздной ткани, плавно колыхались на невидимых волнах. И это колыхание создавало неуловимую мелодию — музыку сфер.  Это было похоже на пение стаи свиристелей, наполняющих бесконечное пространство Вселенной мерцающей неземной мелодией. А  пространство было действительно бесконечным — я это чувствовала. Настолько бесконечным, что всякое движение в нём теряло смысл.

Самое удивительное: вся эта звёздная бесконечность мыслила. Спокойное, благостное, созерцательное размышление пронизывало межзвёздное пространство, подобно эфиру. О чём оно было? Я даже не пыталась это понять. Нелепо, находясь внутри мозга, равнять себя с ним.

Да и весь космос был наполнен ощущением лёгкости, счастья, безмятежной радости. Я поняла, что это и есть БОГ.

Тут я вспомнила о Земле — и немедленно метнулась куда-то в сторону. И вот уже отодвинулся радостный солнечный диск, и среди четырёх плывущих по своим орбитам планет, видимых мне в тот момент, показалась Земля. Она наплывала на меня, пока не заслонила собой всё.

Человеческие глаза любуются своей планетой, как голубой жемчужиной. Из космоса она видится грязно-жёлтого цвета, да при этом с желчным, дурным настроением. Тяжёлая, инородная, как все планеты. Это было похоже на песчинку, попавшую в живое тело моллюска.

Тут я заметила, что над поверхностью Земли видны крупные светящиеся облака, будто сотканные из звёздной пыли. В облаках отражался звёздный свет, наполненный счастьем. Чувствовалось, что облака как-то связаны с людьми, и созданы их самыми светлыми чувствами и мыслями. Может, облака — это души святых?  Казалось, таким образом Космос защищается от чужеродного тела Земли. Так моллюск окутывает жемчугом попавшую в него песчинку. Мне стало понятно, что люди подобны Богу не по внешнему облику — изнутри мы его не можем узнать, — а по душе. Те из людей, кто не хочет уподобляться Богу, уйдут в Землю: подобное притягивается к подобному. Но ничего хорошего их при этом не ждёт.

Так-то, дорогие мои… Вы, люди, созданы Богом, чтобы нести Земле Божественный свет, а не портить всем настроение. Может, и Земля стала такой тягостно- мрачной из-за вашей неразумной активности.

Тётушка Салам на прощание обняла меня и кота Тимофея, потом вдруг озарилась бледно-голубым пламенем и уплыла в форточку струйкой дыма.

Всю неделю я ходила как потерянная. Без тётушки Салам стало одиноко и тоскливо. Ничего не придумывалось, не рисовалось. Не к кому было пойти поболтать, и некому ответить на мои вопросы.

Будущее человечества почему-то не волновало: казалось, что всё образуется само собой. А вот моя собственная жизнь без Саламандры представлялась испытанием более серьёзным, чем грядущие катастрофы.

И тут я вспомнила о цветах на лестнице дома, где жила тётушка Салам. Ну как я могла о них забыть! Наверное, бедные растения уже засохли без ухода! Бегом я кинулась к дому с огромными буквами «ЛЮБОВЬ».

Цветы, как всегда, пышно зеленели. Незнакомая девочка с золотистыми волосами поливала их из лейки, в которой никогда не кончалась вода. Она лукаво посмотрела на меня чёрными озорными глазами.